Патти ласково прикоснулась к руке старушки.

— Думаю, мы шалили не меньше Тины и Вики, просто нам больше повезло в жизни, — улыбнулась она. — Мы учились в хорошей школе и знали, что родители любят нас.

— Верно, так и было. В этом смысле Кевину и Марте далеко до твоих родителей, — тихо сказала тетушка Джемма, кивая головой в мелких кудряшках. — Наверное, я рассуждаю старомодно, но мне никак не понять эти современные браки. И Кевин, и Марта почти открыто, в присутствии детей, говорят о том, что у них не ладятся взаимоотношения. Однако потом Марта как ни в чем не бывало отправляется с мужем в Мельбурн, невзирая на то что ей, по всей логике вещей, положено было бы остаться в Америке с детьми!

Патти было вполне понятно недоумение тетушки Джеммы, хотя у нее самой имелось особое мнение об отношениях родителей Тины и Вики. Она была уверена, что на самом деле Марта очень любит Кевина и только страх потерять мужа заставляет ее повсюду ездить за ним, несмотря на то что в жертву приносится общение с дочерьми.

— Дети как животные; они всегда понимают, кто их любит, а кто нет, — продолжала тем временем тетушка Джемма.

Патти попыталась было возразить, утверждая, что Кевин и Марта по-своему любят своих девочек, но старушка лишь тяжело вздохнула.

— Возможно, ты и права, но, с моей точки зрения, подобная любовь сильно смахивает на обычный эгоизм. И не только по отношению к детям, но и к Берти тоже. Он уже почти стал для девочек отцом. Только его слово имеет для них какое-то значение, остальных они и в грош не ставят. Особенно это относится к Вики.

— Мне кажется, я понимаю, почему она такая раздражительная. Ведь всем ясно, что в один прекрасный день Берт женится и у него появятся собственные дети, — грустно произнесла Патти.

Тетушка Джемма искоса взглянула на нее и кивнула.

— Да, мне тоже кажется, что в этом все дело. Потому-то я и попросила тебя приехать. Мне хотелось, чтобы девочки понемногу начали привыкать к тому, что в их жизни могут появляться другие люди. Но еще для меня имеет большое значение то, что ты ведь не чужой человек, нанятый присматривать за ними, а принадлежишь к нашей семье.

— Принадлежать-то я принадлежу, только они все равно не желают меня принимать в круг своего общения, — хмуро возразила Патти.

— Всему свое время, детка, — философски заметила старушка. — Уверена, что в конце концов девочки все же признают тебя своей.

Странно, но именно вечером того же дня Патти как будто удалось прорвать незримую стену отчуждения, которой отгородились от нее Тина и Вики. Она специально затеяла в гостиной разговор с тетушкой Джеммой, затронув свои детские воспоминания, относившиеся к пребыванию в Ферн-Бей.

— Особенно мне нравилось ходить на озеро, — мечтательно произнесла она, обращаясь к старушке, но имея в виду сестер.

— Мне ли не знать об этом! — фыркнула тетушка. — Я прекрасно помню, как однажды ты явилась домой промокшая до нитки, потому что побывала в воде.

Патти весело рассмеялась, тоже припомнив этот случай.

— Еще бы! Ведь Кевин столкнул меня в озеро, рассердившись, что я мешала ему удить рыбу. Правда, через минуту находившийся рядом Берт вытащил меня на берег.

— Мы тоже несколько раз ходили с дядей Берти на рыбалку; правда, Вики? — прозвучал вдруг детский голосок.

Патти вздрогнула от неожиданности и повернулась к Тине. Еще не бывало случая, чтобы кто-то из сестер добровольно включился в разговор взрослых.

— Вот как? — улыбнулась Патти девочке.