Блестящая парочка в красной спортивной машине выглядела чертовски богатой, избалованной, преисполненной самомнения. И убийственно счастливой и беззаботной — оба, видимо, верили, что способны купить что угодно и кого угодно, стоит им только пожелать. Нет, что и говорить, они идеально подходили друг другу!

Настолько идеально, что представить, будто у Кэти есть незаконнорожденная дочь с ангельским личиком, спрятанная в нищей мексиканской деревушке, было почти невозможно.

Должно быть, Мануэль просто выжил из ума.

А вдруг, он прав?

Ведь Кэти Колдерон никогда не играла по правилам.

Вот и сейчас, похоже, она спятила! В Рейфе заговорил профессионал. Богатой и красивой женщине не место на пыльной дороге, где ее с легкостью могут похитить, чтобы потребовать выкуп.

Если бы этот титулованный болван и вправду любил Кэти, он не позволил бы ей разъезжать по Мексике в дорогой, бросающейся в глаза машине. И главное — без телохранителей. Разве этот Морис не понимает, что в случае чего он сам не в состоянии защитить свою невесту?

Да и Кэти хороша, она как-никак выросла в окружении телохранителей и должна понимать, на какой риск идет, разъезжая по Мексике таким образом.

Но Кэти никогда не заботилась о собственной безопасности. Интересно, зачем она явилась сюда?

Похоже, она ехала вместе с Морисом в ту же самую затерянную в горах мексиканскую деревушку, куда направлялся и Рейф. Лучше бы осталась со своим холеным приятелем внизу, в долине, на вилле Арми, и развлекала собравшихся на свадьбу гостей.

Успела ли Кэти сообщить Морису о своей синеглазой дочери? Может, она надеялась, что Морис удочерит ее?

Еще два гудка, и красная машина проехала мимо автобуса и грузовичка Рейфа. Мексиканцы разразились одобрительными криками, когда Кэти вышла и несколько раз сфотографировала автобус и грузовичок, прежде чем уехать.

Убедившись, что Кэти скрылась из виду, Рейф выполз из-под автобуса. Два десятка мексиканцев схватились за разлохмаченные веревки, тянувшиеся из-под бампера. Крестьянка в вышитой ситцевой блузке направилась к нему, предлагая ноготки.

Рейф покачал головой и, вытащив из заднего кармана бумажник, достал фотографию.

Проклятье! У существа с ангельским личиком были самые синие глаза в мире! Как у матери Рейфа и у него самого!

Но что, черт возьми, он сможет поделать, если ребенок и вправду существует?

Медленно нагнувшись, Рейф подобрал с земли сплющенную, как блин, шляпу, постучал ею по ноге, стряхивая пыль, затем, сорвав и выбросив истрепанное перо, постарался придать шляпе хоть немного приличный вид и осторожно надел на голову.

Рейф испытывал странное ощущение, что зашел слишком далеко.

Возможно, ему следовало просто исчезнуть, как поступила Кэти. И его отец.

Но Рейф был не таким, как они. Он не мог оставаться в неведении.

И если ребенок действительно от него, Рейф должен был заявить о своих правах. Чего бы это ни стоило.

Глава пятая

Рейф впал в уныние — мало того что ухмыляющийся механик подтвердил: грузовичок уже не починить, так еще горная деревушка оказалась безобразнее, чем большинство виденных Рейфом к югу от границы. Деревья здесь не росли, и всюду, куда ни кинешь взгляд, виднелись лишь стены да пыль. Зрелище было бы на редкость убогое: костлявые собаки, босоногие дети, побитые машины, ветхие тротуары и ухабистая дорога, если бы дома не пестрели ноготками, а по всей деревне не кипело бы заразительное веселье.

Решив не обращать внимания на царившую вокруг праздничную и немного волшебную атмосферу, Рейф быстро зашагал по вымощенной булыжником улице, считая дома, поскольку номера на них отсутствовали.

Кое-где у дверей толпились мужчины, они лениво разговаривали, потягивая самый дешевый сорт текилы, и провожали Рейфа любопытными взглядами.