Вари рядом уже не было, с кухни доносился запах чего-то съестного, и после бурной ночи мне ужасно захотелось поесть. Я осмотрелся по сторонам — вся комната была завешана подсохшими пучками травы. Пахло приятно, будто кто-то вывалил на пол пучок свежего лугового сена. Кстати сказать, давно заметил — вентиляция в этом доме на высоте. Вода пролитая на пол испаряется так быстро, будто ее сушат феном, нет ни запаха сырости, ни характерного запаха старых домов, впитавших в себя смрад поколений не очень опрятных людей. Магия, однако!

Сполз на край кровати, сел, почесывая бок. Потом вспомнил и потер то место, куда в прошлый раз угодил коготь зловредной кикиморы, и ничего не ощутил. Никаких следов пореза, никакого шрама. Интересно, что это она такое со мной сделала? Бесы, что она могла сделать?

— А мы откуда знаем? — откликнулся Прошка — Кикиморы не по нашей части! Вот ты как раз и должен бы знать, что она может и что умеет! Это в колдунском ведении! Ты можешь призвать кикимору, она явится на твой зов. А вот ведьмы, например — не могут призвать. А мы с Минькой так и на пушечный выстрел к кикиморе подойти не можем! Она нас вообще может сожрать, как крокодил мочалок!

— А вы откуда про крокодила и мочалок знаете? — удивился я — Мойдодыра читали?

— Ха! — радостно фыркнул Прошка — А телевизор на что? Там все есть!

— Ну, так все-таки, какой она подарок могла сделать?

— Ох, хозяин…спроси чего полегче, а? Раз сказала, что ты сам узнаешь — значит, узнаешь. Чего ты так беспокоишься? Подлянки от нее ждешь? Да не будет подлянки. Похоже что она вообще в тебя втюрилась. Между прочим — старому хозяину она не предлагала залечь на дно болота и заниматься греховными деяниями в промежутке между поеданием мозга своих жертв. Так что цени! Тебе было предложено стать Болотным, то есть — ее мужем. Кстати, надо было потребовать у нее еще каких-нибудь сокровищ. А что, кикиморы хитрые, у них и не то есть! На дне болот много чего хранится!

— Ладно…ну вас. Хрен что от вас добьешься. Пойду завтракать!

— Только трусы надень, хозяин. Там кто-то подъехал, и он вряд ли будет счастлив лицезреть твою вялую плоть.

— Чой-то вялую?! — возмутился я — Ну…вялую! Так я и не страдаю приапизмом! Мне что, весь день ходить в боевой готовности, наперевес?! Тьфу на вас! И нечего ржать! Черти!

Трусы натянул. А еще — штаны-бермуды, майку. Сунул ноги в шлепанцы — готов к обороне от труда! Непривычно так-то без формы, но хватит, надо привыкать жить как обычному гражданскому человеку. Лето, жарко — надеваю шорты и шлепанцы! А не суконные штаны и неуклюжую рубаху.

— Вася! Вась! Там этот приехал…строитель! — в комнату вошла Варя — раскрасневшаяся, красивая, в шортах, которые ей так идут. Надо будет ей еще шорт прикупить, пусть таскает их — мне на радость!

— Чего хочет? — поинтересовался я автоматически, уже шагая на выход.

— Ну…вряд ли предложить тебе стать главной их организации — «искрометно» шутит Варя, и я звонко хлопаю ее по попе. Первый утренний шлепок по попе — это как у некоторых первая выкуренная сигарета. Значит, день начался хорошо!

— Ну ты дал жару этой ночью! — говорит мне вслед Варя, и моя физиономия расплывается в улыбке — Сегодня будешь без секса!

Улыбка моя тут же потухает.

— Чего это? Что за дискриминация по половому признаку?

— Во-первых, у меня все болит! — режет Варя правду-матку — А во вторых…женские дни у меня. Вот.

— А день начинался так хорошо! — тяну я со вздохом, и Варя тут же меня успокаивает:

— Ладно, не плачь…найдем альтернативные способы тебя утешить.