– Куда полетим? – тут же включился в игру Махмуд.

– Куда-нибудь… В Кострому. Или Владимир. Короче, к нам. И я покажу тебе Золотое кольцо.

– Золотое кольцо? – не понял водитель.

– Ты все забыл, партнер. Я же рассказывал тебе – так называется туристический маршрут. Вокруг Москвы. Маленькие такие города. Там все время идет дождь. Мы возьмем с тобой килограмм воблы и ящик пива. Завалимся на последнее сиденье в автобусе. И забудем про пустыню, как про страшный сон.

Махмуд даже не улыбнулся. Выслушал тираду мальчишки с самым серьезным видом.

– Так и будет, партнер. Я тебе верю.

Мишка уже научился различать чернокожих ребят. Поначалу почти все они казались ему на одно лицо, на всех были какие-то одинаково-пестрые ветхие лохмотья, у всех – пронзительный взгляд, какой бывает только у негров. Теперь он мог бы даже сказать, какой у кого характер. Правда, обстоятельства вынуждали всех быть сильными. Слабые оставались позади…

– Как ты думаешь, куда они нас ведут? – задал, в общем-то, дурацкий вопрос Мишка.

Махмуд покачал головой.

– Не знаю. Думаю, в «лагерь мира».

Мишка чуть не упал, запнулся о камень от таких слов.

– Куда?! Что это за лагерь?

– Да обычный невольничий рынок. Там рабы могут ждать покупателей месяцами.

– Чего?!

– А что ты удивляешься? – Махмуд выглядел как человек, долго терпевший и решившийся сказать всю правду-матку. – Ты вот у Марджани спрашивал, да? И она сказала – все у нас тихо и хорошо. Нет, не хорошо. Уже много веков южане и северяне живут как враги. Юг хочет отделиться. У Юга есть нефть. А Север не желает слышать об этом. И само правительство, – правда, это тайна, – отправляет на Юг вооруженных арабов-кочевников. Не удивлюсь, если отряд Селима находится под покровительством нашего президента, – тут Махмуд все-таки прикусил язык…

– Вот оно что!

– А ты думал! Каждый раб стоит пятьдесят долларов.

– Пятьдесят долларов?! – Мишка быстро прикинул в уме выручку Селима за эту партию рабов, учитывая «издержки». – И сколько же нужно «отстегнуть» вашему президенту за такую операцию?

Махмуд пожал плечами.

– Откуда я знаю? Нисколько. Это просто демонстрация силы. Запугивание, ясно? Такие вот отряды налетают на деревни южан, все сжигают, мужчин убивают на месте. А на женщин и детей надевают цепи и гонят в пустыню.

– Значит, полиция вмешиваться в это дело не будет. Раз уж само правительство прикрывает такой бизнес.

Махмуд согласился:

– Не будет. Хотя…

– Что?

– Тебя-то уж точно не продадут за пятьдесят долларов.

– Ты меня очень утешил, партнер, – отшутился Мишка. – Может, все-таки устроим массовый побег?

Махмуд тяжело вздохнул и бросил на парня укоризненный взгляд.

– У нас на Севере жизнь невольника стоит как комок глины. Любого, даже ребенка, хозяин может засечь насмерть. А попытка бегства пресекается просто. Хозяин устраивает публичную казнь. Беглецу перерезают горло. И все рабы смотрят на это. Страх живет и умирает с ними.

– Я понял тебя, партнер.

Оба опять побрели в полном молчании. Мишка смотрел себе под ноги. Если бы мать только знала, что с ним случилось здесь, в Судане… Впрочем, она – обычная женщина. Не стоит ее ни в чем винить.

Мишка почувствовал, что у него подкашиваются ноги. От жажды он совсем ослабел. Солнце, казалось, пропекло голову насквозь и сварило мозг. И тут ему стало совершенно безразлично, как он умрет. Подумав так, мальчишка упал на колени.

– Партнер! Молчи! Нельзя! – услышал он сквозь какую-то невообразимую шумовую завесу и закрыл глаза.