– Я археолог. Заблудился. Упал с обрыва. Сломал ногу. Жрец спас меня.

Мишка невольно отшатнулся.

– Жрец?

– Тебе лучше отойти. Не надо привлекать внимание. За тобой приглядывает один тип… – шепнул Дэвид.

– Хорошо, сэр. Нам нужно выбраться отсюда… Потому что… Мой отчим не будет за меня платить.

Мишка посмотрел на небо. Как назло, выкатилась еще одна слеза.

Мужчины не плачут. Мишка упрямо сжал губы, развернулся и пошел к Махмуду. Тот стоял с чашкой похлебки в руке. Суп давно остыл.

Глава 6

Сиддик сидел у постели жены. Вчера врачи сообщили, во сколько обойдется очередной курс лечения. Счет для Сиддика оказался баснословным. Взять такие деньги было просто неоткуда.

Сейчас Сиддик гладил безжизненную руку матери своих детей и думал о том, как быстротечна жизнь. Еще недавно он был полон сил и энергии, строил планы. И вдруг программа дала сбой по всем статьям. Теперь он сидит, состарившийся, беспомощный, зависимый от обстоятельств, сидит и ждет… Чего? Он и сам не знал. Какого-то нового поворота событий, способного все изменить… Только что тут можно исправить, кто поможет?!

Адиля спала. Врачи постоянно кололи ей что-то обезболивающее. Теперь она спала по многу часов. И Сиддик чувствовал себя так одиноко, будто она уже ушла от него… Сам он спать не мог. Лишь изредка впадал в слабое дремотное состояние, похожее на наркотический дурман.

До Сиддика иногда долетали звуки внешнего мира, люди говорили про какой-то теракт в Америке. Но сейчас профессор не мог сочувствовать чужому горю. Своего горя навалилось больше, чем он был в силах перенести.

– Профессор, вам не стоит здесь так долго находиться, – в палату вошла, придерживая маленький железный поднос, медсестра, – это просто бессмысленно. Пойдите куда-нибудь, развейтесь.

Сиддик бросил взгляд на шприц, потом на жену. Ему не хотелось уходить. Но медсестра права. Следует действовать.

– Да. Пожалуй, пройдусь немного.

Он встал. Тело будто из ваты.

– Так нельзя, профессор. Вы и ей ничем не поможете, и себя сгубите, – медсестра смотрела на него с сочувствием. – Посмотрите, на кого вы похожи.

Она притянула Сиддика за рукав к зеркалу, висевшему на стене. Оттуда исподлобья глянул осунувшийся, небритый, смертельно уставший человек.

– Вы просто пугаете ее таким видом.

– Конечно! – он выпрямился и сделал попытку улыбнуться.

Притворил за собой дверь палаты и прошел по больничному коридору, не зная, куда себя деть. Он позабыл, как отдыхают люди. Кажется, профессор позабыл и лица своих детей. Эта мысль напугала его. И он решил наведаться домой. Взглянуть на них. Вдруг больше уже никогда…

Сиддик мотнул головой, словно собирался прогнать мрачные мысли. В самом деле, так нельзя. Нужно надеяться.

Вышел на воздух. Поймал такси. Сел в салон. Машина двинулась.

На улицах Хартума творилось что-то невообразимое. Полицейские не справлялись с регулировкой и без того хаотичного движения. Многие улицы были перекрыты из-за митингов. Раз Сиддик увидел из окна массовую драку, ему даже показалось, что невдалеке стреляют.

– В такое время лучше носа из дома не высовывать, – водитель нервничал, выискивая объездные пути, – сейчас в городе опасно.

– Что происходит?

Таксист недоуменно посмотрел на пассажира через лобовое стекло.

– Наверное, вы единственный, кто ничего не знает. Это митинги протеста против американского вмешательства. Вон, посмотрите туда, читайте, что написано на плакатах.

Сиддик пригляделся и прочел: «Требуем снятия санкций Совета Безопасности ООН против Судана! Нет – бомбардировкам!»

– Если бы не Шейх, ничего бы этого не было… Все наши беды из-за бен Ладена, – продолжил таксист, – из-за него нас теперь считают гнездом терроризма.