– Оружие! Это было оружие. Проклятая тварь разумна!

– Несмотря на использование оружия… Да, Джонас, я тоже так думаю. В таком случае мы можем пойти на контакт с чужаком. Но нужная ли это для нас разновидность юпитериан? Понятия не имею. Впрочем, лучше маленькая рыбка, чем большой таракан. Следовательно, ему надо дать переносной коммуникатор, только как? Я не ожидаю от него акустической связи…

Джонас с сочувствием наблюдал за существом через видоискатель своей любимой «судзуки-73». Чужака атаковали, бедолага отбился от врага, а теперь…

– Пру, похоже, существо попало в беду. Послушай сонар! Оно издает звуки! Напоминает разговоры стада китов. И я думаю, что оно потеряло свой кошелек…

– Если бы я не боялась впасть в антропоморфизм, – заметила Кэшью, – я бы сказала, что существо испугано. Посмотри, как отчаянно машет оно своими щупальцами! Наверное, пытается достичь города!

– Даже у чужаков, – сказал Джонас, – должно быть что-то обшес с людьми. Не может так быть, чтобы тела этих существ полностью отличались от всех других чужаков, включая нас… Кэш, если бедолага хотел достичь города, ничего у него не вышло.

Люди наблюдали, как существо проскочило мимо ветвей, которые прикрывали край города, и резко пошло на глубину в опасной близости к огромным свисающим усикам…

Стая птиц-блинов выпорхнула из джунглей, распарывая и рвя стебли, а Полудержатель крутился между ними, натыкаясь то на одну птицу, то на другую, гася их стремительный порыв. Бахромчатая масса края, поманив несбывшимися надеждами, осталась вне пределов досягаемости – даже быстрая смерть отказалась от дижабля. Теперь не было ничего, что могло удержать его от бесконечного падения к центру тяготения Второго Дома, где давление становится настолько невообразимым, что атмосфера превращается в жидкость, а затем (о безумие!) в твердь. Задолго до того, как дижабль достигнет уровня жидкого молекулярного водорода, он или погибнет от голода, или будет расплющен. С потерей ножа у Полудержателя не осталось ни одного шанса ускорить свой конец. Он в исступлении рвал останки птицы-блина, которые развеет шестью ветрами… И вдруг замер. Что, во имя Истинных Старейшин, это такое?!

– Не налево, а правее! Правее, еще… Держи этот проклятый манипулятор неподвижно, Джонас… Хватай его! – завопил Бейли.

Чужак повис на одной из робототехнических рук зонда, подобно влажной тряпке, брошенной на сушилку.

– Я по-прежнему считаю, что это существо попало в беду, – сказала Кэшью. – Вы видели, как на него напали хищники. Оно сопротивлялось. Мне все равно, что вы будете говорить, но это единственное разумное объяснение того, что мы видели. Только не пытайся умничать, Джонас! У меня тоже есть воображение. Несомненно, это юпитерианский эквивалент героического эпоса… У меня всегда была хорошо развита интуиция, и я знаю, что видела.

– У меня тоже. Взгляни на это… щупальце?.. Ладно, что бы это ни было, из него сочится желтая кровь. Ну и ну! Какой неожиданный результат!

– Совсем не так я представляла себе Первый Контакт, – сказала Пруденс. – Чужак ранен; похоже, он близок к смерти. И скорее это путешественник, нежели местный житель. Вполне возможно, это даже бесполезная для нас разновидность юпитериан, хотя существование двух разновидностей, конечно, уже чересчур… Дадим ему коммуникатор или подождем лучшего шанса?

Бейли наблюдал, как разворачиваются события, и пока не вмешивался. Иногда он бывал удивительно проницателен – не часто, зато, когда на него снисходило озарение…

– Категорический императив, – заявил он безмятежно.