Чарльз внутренне застонал. Если Пруденс, казалось, расцветала в космическом полете, то он его ненавидел. Даже перспектива провести в ее компании столько времени не возместит лишних месяцев мечтаний о запахе свежескошенного сена, о прикосновении дождевых капель к лицу, солнечных лучей к коже…

– Что за источник?

– Кукушка. Приглашает заглянуть к нему по пути через Пояс. Поздороваться, пообедать, загрузить в себя несколько коктейлей. Конечно, все сформулировано иными словами, но…

– Пруденс, ты прекрасно понимаешь: мы потеряем импульс, и потребуются месяцы, чтобы вновь набрать скорость. Зря, что ли, мы просили юпитериан дать нам начальный толчок от одной из Машин Отклонения?!

У Пруденс было два ответа, и она решила приберечь более аргументированный для заключительной атаки.

– Кукушка приносит свои извинения и обещает произвести полный ремонт «Тиглас-Пильсера». А потом, когда мы будем его покидать, нам дадут порцию свободного импульса от одного из масс-драйверов. Нежную дозу – никаких переломов или раздавленных внутренностей. Чарли, мы сможем добраться домой своим собственным ходом!

Чарльз понял, что сражение проиграно: Пруденс сделает все возможное и невозможное, чтобы вернуть свой любимый космолет в строй. Однако он не хотел сдаваться без борьбы.

– Потратить несколько лишних месяцев прикованным к астероиду?.. Тем более в монастыре!

– Там такая красота, какой ты не видел! Кукушка в Новой Тибетской Обители, там же верфь, где будут чинить «Тиглас-Пильсер». Обитель – превосходная замена Земле: искусственная гравитация, мили открытого пространства, где можно гулять без скафандра, земная атмосфера. Высокогорное давление – наследие Тибета, но воздух чист и прозрачен. Масса животных и растений: их выращивают на фермах. Даже облака, сказали мне, хотя это не реальное небо. Ой, и снег. – Бездна снега, но не стоит ему об этом рассказывать. – Мы как будто окажемся дома. Вытянем наши ноги и все то, что можно вытянуть, отдохнем и расслабимся. Помедитируем – это самое подходящее место для такого занятия, да еще под руководством опытных инструкторов – раскрепостимся, насладимся пейзажами, поразимся туристским приманкам. Напьемся чань. Поохотимся на йети.

– Издеваешься?

– Только относительно йети.

– А что такое чань?

– Ячменное пиво – густое, белое, ароматное и умеренно ядовитое.

– Ладно, уговорила. Но в таком случае, когда настанет пора отправляться домой, тебе придется тащить меня на борт «Тиглас-Пильсера» на себе.

– Не придется, хватит и подталкивания. К тому времени мы будем в свободном падении.

На первый взгляд Новый Тибет не производил сильного впечатления: цилиндрическая канистра с закругленными углами, приблизительно такой же формы, как воздушный баллон скафандра. Затем, по мере приближения, начинают выявляться детали и масштаб. Крошечные пятнышки, сгруппированные возле одного угла, оказываются крейсерами, линии, процарапанные по всей длине цилиндра, – рельсами коромысла, а те темные диски, которые были так заметны на изогнутом корпусе, действительно являются темными дисками, но, чем бы они ни были, их размеры поражали воображение. И все это, вместе взятое, вращалось.

– Приблизительно семь миль в поперечнике и сорок в длину, – сказала своим спутникам Пруденс. – Пустотелый. А начиналось все с железо-никелевого астероида среднего размера. Заставьте его вращаться, затем используйте солнечные отражатели для плавления и выборочно выдуйте его подобно огромному воздушному шару с металлической оболочкой для придания желательной формы. Потом наполните его атмосферой, подстилающей почвой, гумусом, экологией… и людьми.