А у нее и правда были большие зубы, крепкие, желтые.

– Здравствуйте, – чувствуя себя глупо, пробормотала я.

Женщина улыбнулась и коснулась моего плеча. И вновь у меня мурашки побежали по спине. У нее были потрясающе красивые руки. Настолько красивые, что это даже немного пугало. Тонкие длинные пальцы, белоснежная кожа. Такие руки мог бы рисовать Эль Греко. Или Боттичелли. Наверное, это меня и ошеломило. Они так не вязались с ее огромным мужиковатым телом. Как и ее глаза. А вот ее руки и глаза – да, они могли бы принадлежать одному человеку.

– Вам нравятся красивые вещи. – Ее голос тоже подходил к рукам и глазам. Глубокое бархатное контральто.

Я чувствовала, как звуки ее голоса задевают во мне какую-то струну, как бывает, когда слушаешь орган.

Я кивнула.

– Тогда вы их увидите, дорогая. Пойдемте. – Не обращая внимания на девушку за прилавком, она повернулась к двери.

Я последовала за ней. В дверном проеме я оглянулась. Девушка казалась совсем испуганной, и я увидела, как она одними губами произнесла: «Помните».

Женщина провела меня в комнату… Я не могу ее описать. Комнату под стать ее глазам, рукам, голосу. Когда я вошла туда, мне почудилось, будто я уже не в Нью-Йорке. Не в Америке. Даже не на этой планете. Будто в мире существует только эта комната – и ничего больше. Это было страшно. Комната показалась мне больше, чем она могла быть, судя по размерам дома. Возможно, из-за освещения… Ее заливал мягкий слабый свет.

Там все украшено изящной антикварной лепниной, даже потолок. Одна стена обшита темным деревом с чудными резными узорами. В углу – камин, в нем горит огонь. Там было очень жарко, но жара мне не докучала. В воздухе чувствовался едва заметный странный запах – наверное, от горящих дров. Мебель тоже антикварная, роскошная, но мне так и не удалось понять, какой она эпохи. На другой стене висели древние гобелены. Странно, но мне трудно вспомнить, что именно было в той комнате. Помню только, что она была удивительно красива. Четко припоминается огромный стол – увидев его, я подумала о столах в тронных залах королей. А еще – круглое зеркало, но мне не хочется о нем думать.

Я вдруг начала рассказывать той женщине о себе, о Днейре, о том, как моя малышка любит красивые вещи. Женщина выслушала меня и сказала:

– У нее будет красивая вещь, дорогая моя.

Какой же у нее все-таки глубокий нежный голос!

Она подошла к шкафу и достала оттуда чудесную куклу. У меня дух захватило от восхищения, а также я представила, в какой восторг придет Днейра. Маленький пупс, совсем как живой.

– Ей бы такое понравилось? – спросила меня женщина.

– Но я не могу позволить себе такое сокровище. Мой заработок очень скромный.

Она рассмеялась:

– Зато мой скромностью не отличается. Я отдам вам куклу, когда сошью ей наряд.

Пожалуй, это было очень грубо, но я не сдержалась:

– Вы, наверное, очень богаты. У вас столько дорогих вещей. Зачем вам этот магазинчик?

– Чтобы встречаться с такими очаровательными людьми, как вы, моя дорогая.