— Серьезно? — Я от возмущения просто охренел, если честно. — А на кой черт вообще Вас понесло на эту охоту? Вот честно. Объясните мне, дебилу.

— Тут ты, Жорик, прав. Насчёт дебила. Потому что охота — это незабываемые впечатления. — Дед Мотя поднял указательный палец вверх. — Такого ты в городе точно не испытаешь. Цени, дурачок!

— Ой, знаете, что? Я и без таких впечатлений живу здесь вообще не скучно. Вот ни разу. Но топать на охоту, не имея никакого опыта…

— Кто не имеет опыта? Я?! — Матвей Егорыч взвился на месте, будто ему что-то очень обидное сказали.

— Ну, все. Мандец…— Андрюха махнул рукой. — Кто вот тебя за язык то тянул? Кабана мало? Сейчас на лося пойдём.

— Нет тут лосей! — Я прям завёлся. Отвечаю. Ну, ладно все это, конечно, очень весело. Однако, судя по той здоровенной животине, которая осталась в лесу, могло быть и грустно.

— Да? — Братец сплюнул на землю, через борт телеги. — Можно подумать, это кого-то остановит. Вот именно. А мы будем неделю лазать по лесу в поисках лосей, которых нет.

— Ты погоди, погоди… — Матвей Егорыч задрал голову вверх. — Сейчас я тебе покажу, кто тут не имеет опыта…

Как назло, в небе, из-за леса, показались две утки. Черт их занёс, не иначе. Вот на их появление Матвей Егорыч и среагировал.  Дед  довольно крякнул, остановил лошадь, бросил вожжи и полез к накрытым брезентом ружьям.

— Матвей Егорыч, да пошутил Жорик. Пошутил. Скажи, что пошутил! — Последние слова братца предназначались мне.

— Шутют они…Ага. Шутют…А я шутить не буду. Вот так.

Пока Матвей Егорыч добирался до ружья, утки почти скрылись из вида. Не знаю, что дед хотел доказать, но вышло по итогу, как всегда. Полная хрень. Заметив, что добыча вот-вот исчезнет из поля зрения, он схватил свою одностволку, резво вскочил на ноги, вскинул оружие и выстрелил. Стоя на телеге. А в телеге имелась, так-то, запряженная лошадь. И сдаётся мне, прежде,  никто не палил из ружья у неё над ухом.

Мы с братом даже моргнуть не успели, как она, эта лошадь, вполне закономерно решила, что ей будет всякое лучше там, где никто не стреляет, и рванула вперёд. Дед Мотя от своей драгоценной Милки такой подставы не ожидал, хотя уж он то должен был понимать, к чему приведёт его необдуманный поступок. Естественно, от резкого рывка деда выкинуло из телеги. Ушёл за борт, как снаряд из катапульты. Только ноги в воздухе круг описали.

А мы с Андрюхой, в отличие от деда, сидели. И нам такого счастья не прилетело. Поэтому, вцепились  намертво в борт телеги, в голос при этом матерясь на лошадь, которая с перепугу понеслась куда-то вперёд. Лошадь нас слышать отказывалась, наше возмущение игнорировала, и перла с такой скорость, что и я, и братец подлетали на месте вверх, как гимнасты на батуте. Только каждый раз приземлились не на мягкую пружинистую ткань, а шлепались задницами о твердую деревянную поверхность. Честно говоря, в какой-то момент я понял, что чувствуют грязные вещи в стиральной машине, когда их крутит из стороны в сторону и лупит о стенки барабана. Был готов даже прыгнуть на ходу, но, во-первых, телегу мотыляло швыряло и подкидывало. Во-вторых, рядом телепался матерящийся Переросток. Он пытался ухватить вожжи и взять ситуацию под контроль, однако, то ли лошадь реально слушалась лишь Матвея Егоровича, либо она была в таком шоке, что в принципе лишилась слуха, зрения и способности соображать.

Но самое интересное, ее паническое бегство было целенаправленным. Я заподозрил это ещё в тот момент, когда понял, что гадская скотина  не просто бежит в истерике куда-то. Ни хрена. Она бежала очень даже в определённую сторону.

И вот можно представить, что началось в Зеленухах, когда по главной деревенской улице с глазами навыкате и диким ржачем пронеслась всем известная лошадь деда Моти.