— О! Папаша. А ты что здесь делаешь? Жену-то оформил? — Крикнула она и пошла навстречу. Мне, естественно. Мне навстречу. Думаю, да твою ж мать…

От слова «оформил» мне стало нехорошо. Я вообще теперь к этому слову буду относиться с осторожностью.

— Ты куда, сердешный?! — Тётка с клизмой тоже выскочила из кабинета и планировала, походу, догнать свою жертву. То есть меня.

Я, не долго думая, рванул к лестнице.

Глава 6:

О тайнах прошлого и о том, что иногда им бы лучше оставаться тайнами

— Ты зачем всю больницу на уши поднял, убогий? — Нина Григорьевна сурово свела брови и посмотрела на меня так, будто я виноват во всех мировых катаклизмах последних тысячи лет.

— Жорик, поставь чаю. — Попросила Наташка, которая разбирали вещи, доставая их из сумки своей бабушки.

Мы уже сидели в кухне матери председателя. Вернее, я сидел. На табурете. Нина Григорьевна устроилась напротив, изучая меня внимательным взглядом. Она точно подозревала, что шум и гам в больнице поднялся из-за меня, но доказать это не могла.

— С ума сошла? — Зыркнула бабуля глазами в сторону Наташки. — Хочешь, чтоб этот больничный Прометей нам тут настоящий пожар устроил? Это же не человек, а самое настоящие бедствие. Если он пойдет зажигать газ, то единственным делом на ближайшее время станет желание спасать имущество от пожара. Нашла кому доверить.

Пришлось скромно пожать плечами и потупить взгляд. Это мать председателя ещё деталей не знает. Вообще бы, наверное, в психи записала.

Просто, когда я забежал в палату, оказалось, что ни Наташки, ни вредной старухи там нет. Они уже вышли на улицу и теоретически должны были ждать меня возле машины. Так, по крайней мере, заверили женщины, лежавшие на кроватях. Я выскочил обратно в коридор, а там — цербер и тётка с клизмой. Эта привязалась вообще намертво. Просто какая-то фанатка своего дела.

— Ильинична, держи его! — Гаркнула медсестра.

Я понял, жизнь повернулась в очередной раз тем самым местом, в которое мне очень сильно мечтали определить голубую резиновую дрянь. Цвет прям нервировал, если честно. Не то, чтоб розовая пришлась бы по душе, но блин…

Ещё беспокоила мысль, пока я тут в «догонялки» играю, Нина Григорьевна, пользуясь случаем, смоется и все, ничего опять не узнаю.

Это был момент решительных действий. Ну, я и пошёл на крайнюю меру. Открыл дверь в соседнюю палату, сунул туда голову и гаркнул со всей дури.

— Чего разлеглись? Пожар! Бегом на улицу!

А что мне, блин, ещё было делать. Сейчас эта ненормальная с клизмой и цербер меня схватят. Начнутся разборки, что да как. Выяснится, не было вообще никакой беременной жены. Но даже не это страшно. Я не знаю, почему медсестра ко мне привязалась, и выяснять это не хочу. В любом случае, потратится время. Нина Григорьевна либо реально свалит, либо на фоне случившегося дурдома, откажется говорить. И что? Опять иди Жорик, как идиот, тыкайся носом в темноте. Разбирайся сам, кто там, в чем виноват. Поэтому, крикнул то, что в любой ситуации сработает безотказно. Ну, и не было других вариантов. Когда тебя со всех сторон обложили враги, особо быстро не соображаешь.

Тетки из соседней палаты выскочили с такой скоростью, что меня чуть не сбило этой электричкой орущих женщин. Я не знаю, кто тут, с каким диагнозом, но бежали они покруче любого марафонца. Возможно, резко выздоровели.

Естественно, кричали то же самое — пожар! Моментально посыпались люди из других палат. Удивительно, как не затоптали цербера, которая почти подобрала ко мне. Кроме того, общая паника сделала свое дело. Старуха в жилете сначала охренела от скорости развития событий. Тем более, буквально пять минут назад, все было хорошо, никаких пожаров никто не заказывал.