– Ему никогда и не требовалось много времени; Борг был неподражаем в делах со скрытой съемкой. Пару лет назад мы делали материал о любовных похождениях одного политика, окружного уполномоченного, помните? Хотя парень этот был сверхосторожен, Боргу потребовалось всего два по полдня, чтобы добыть доказательства: он приволок пленку, где этот человек сопровождал свою даму в мотель «Грэнд Бэй».

Что-то дрогнуло у меня в мозгу при этих ее словах. Доказательства? Доказательство подлинности было краеугольным камнем всей этой аферы. Подлинности работ Гекскампа. Даже не подлинности картин – подлинности Гекскампа как художника. Коллекционеры хотят верить…. Мысль эта скользнула куда-то в тень, затем стала обрастать словами, звуками, обрывками образов. Кепка на камере… Я встал и, напряженно расхаживая по террасе, старался не отстать от своих мелькающих воспоминаний.

– Карсон? – сказал Гарри. – Ты в норме?

Я кивнул, продолжая двигаться от одного поручня к другому и пытаясь выудить нужные детали из закоулков подсознания. Предметы, украденные Амброзом Полом, имели идеальное свидетельство подлинности – бирки вещественных доказательств полицейского управления Мобила. А что сказал Жиль Уолкотт? Покупателям требуется верить.

На камере замигала красная лампочка.

Потом перестала.

Пол качнулся у меня под ногами, дыхание перехватило остался только гулкий стук моего сердца. Я схватился за перила террасы и выругался.

– Что? – спросил Гарри.

– Я знаю, кто это. Я знаю, кто сертифицирует картины. – Я побежал в столовую, схватил со стола пачку газет и, отбросив на пол свежие номера, принялся лихорадочно перебирать старые.

Сбитые с толку Гарри и Денбери последовали за мной.

– Карсон, что ты ищешь? Кто это делает? Кто аутентифицирует картины? – спрашивали они наперебой.

Наконец я нашел нужную газету и трясущимися руками развернул ее. Это был выпуск с фотографией на торжественном завтраке у мэра. Я постучал по снимку рукой.

– Это я.

– Что, – взревел Гарри.

– Все сходится, – сказал Гарри, потирая лоб. – По крайней мере, в основных моментах.

– Так ты говоришь, что Мари Гилбо откопали после того, как ее убийца увидел в газете твою фотографию? – спросила Денбери.

– Подумай сама: убийца, возможно, долгие годы гоняется за воображаемыми картинами Гекскампа, все это время поддерживая слухи о том, что наследие этого великолепного безумца бродит где-то рядом. Коллекционеры относились к этому как к легенде о святом Граале, но не переставали верить в ее реальность. Убийца намерен затеять большую игру; он начинает убивать всех, кто может встать у него на пути, – Мари, Уикки, Честейн. Весь парижский контингент. Есть только одна проблема…

– Найти кого-то, кто удостоверит подлинность картин.

Я прочел заметку под фото:

«Наутилус и Райдер являются сотрудниками элитного подразделения отдела психопатологических и социопатических исследовании, сокращенно ПСИ, полицейского управления Мобила и являются авторитетными специалистами в области расследования серийных убийств и других преступлений на почве психических расстройств. Учитывая специальную подготовку, которую они прошли в органах ФБР, имеющиеся у них, навыки по идентификации и анализу поведения психически деформированных личностей ставят их в первые ряды…»

Денбери взяла газету из моих рук и прочла сама.

– Здесь сказано, что вы – авторитеты, так сказать, альфа и омега… А если добавить сюда еще выражение твоего лица, Карсон… Ты здесь выглядишь как проповедник церкви Святой Троицы.