– Мистер Дженкинс, у нас тут конфиденциальный разговор.

– Простите, – сказал он и закрыл дверь.

Джереми продолжал пялиться на Денбери.

– Может быть, вы актриса, мисс ВиВи? А я думал, что у всех современных актрис большие сиськи. Или вы начинающая актриса, у которой эти штуки пока не такие большие?

Она посмотрела на меня. Я пожал плечами и кивнул: расскажи ему, ведь он все равно не отцепится, пока не выяснит правду.

– Я журналистка, мистер Риджеклифф.

– Журналистка? – прошептал он.

– Да. Репортер с «Канала 14» в Мобиле.

Я ожидал, что он тут же разразится тирадой о лживых теленовостях, продажности прессы, коррупции души, корыстном сенсуализме… обычный перечень его выпадов против журналистов. Но вместо этого глаза его расширились, и он манерно принял величественную позу, чем очень меня удивил.

– ПРЕССА? Меня, такую незначительную персону, навестила пресса? Это мой прорыв, МОИ ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ СЛАВЫ. Мне нужен мой агент. А где мой стилист? – Он подбежал к зеркалу и стал нервно поправлять свои светлые волосы, словно готовясь к съемке.

– Пригласи сюда Фориера, Джереми, – «снова повторил я. – Это важно.

– Минутку, Карсон. Я никогда раньше не встречался с представителем «четвертой власти»! – Он заметался по комнате со щенячьим энтузиазмом, затем сел на кровать и похлопал по ней ладонью. – Присядьте, дорогая, всего на минутку. У меня есть нечто особенное, в чем я хотел бы сознаться эксклюзивно для вас.

Денбери села рядом, с ним, подхватив его игру.

– В любой момент, как только вы будете готовы, я вас выслушаю.

Гримасничая, он нахмурился.

– У вас нет с собой микрофона. Как же моя обожаемая публика услышит меня?

Она подняла руку, словно сжимая в ней микрофон, и поднесла ее к губам Джереми.

– Мир замер в ожидании. В чем же эксклюзивность вашего интервью, мистер Риджеклифф?

Он укоризненно погрозил ей пальцем.

– Вы не представили меня.

– Прекрати, Джереми, – проворчал я. – Перестань валять дурака. Мы торопимся.

– Доставь мне удовольствие, брат. Всего тридцать секунд, а потом я позову Трея.

Денбери повернулась к объективу невидимой камеры.

– Сегодня мы ведем беседу с мистером Джереми Риджеклиффом, у которого есть сообщение для наших зрителей. Вы готовы передать ваше послание, мистер Риджеклифф?

– С удовольствием.

Мой брат подмигнул в воображаемую камеру, повернулся к Денбери и плюнул ей в лицо.

Она без промедления врезала ему пощечину.

Я встрял между ними, и Денбери отошла, вытирая лицо рукавом. Я схватил брата за плечо и развернул к себе.

– Давай сюда Фориера, жалкий маленький ублюдок. Немедленно.

– Мне жаль, что я ударила вас, мистер Риджеклифф, – сказала Денбери у меня из-за спины. – Это вышло автоматически. Я не хотела…

– Нет, – прервал ее я. – Не извиняйся перед ним. Это была отвратительная выходка. Давай сюда Фориера, Джереми. Я сказал НЕМЕДЛЕННО!

Он выскользнул от меня и, отбежав в сторону, прислонился к стене. Сделав вид, что полирует ногти о свою рубашку, он нараспев затянул:

– Я встретил репортершу по имени БиДи с довольно потрепанной киской; чего там у нее только не было – болячки, блохи, колючий ежик после бритья, – но бедный Карсон, увы, не обращал на это внимания.

– Я всегда знал, что в сексуальных вопросах ты так и остался на уровне подростка, – сказал я.