Конечно же, юные сыщики немедленно попытались выяснить, как можно добраться к старому леснику, но баба Даша была непреклонна. На все вопросы она только качала головой и то ли в шутку, то ли всерьез говорила, что это тайна, которую посторонним знать не положено. Наконец, видя недоумение своих спутников, старуха пояснила:

— Меня за это Марья Васильевна не похвалит. Вы же ребята шустрые, непременно туда побежите, а ей за вас отвечать. Места там глухие, дикие, мало ли что может случиться? Заплутаетесь, в болоте сгинете… Не стану я брать такой грех на душу. Да и вообще, помер, наверное, Алексей, зря вы туда торопитесь.

— Пожалуйста, это же главный свидетель по делу, — взмолился Миша «Шерлок Холмс». – Нам очень, очень нужно его допросить!

— Вот мы и пришли, – Дарья Тихоновна замедлила шаг, указывая по направлению видневшихся на пригорке домиков. – Это и есть Васино.

Родственница бабы Даши, которую старуха пришла навестить, оказалась еще старше ее, но, тем не менее, гости застали Пелагею Петровну за работой в огороде. Несмотря на жару, она с энтузиазмом пропалывала морковные грядки, не замечая стоявших у калитки нежданных гостей. Внимательный «Шерлок Холмс» заметил также, что в дальнем конце двора под висячим рукомойником умывалась девушка явно городского вида.

— Дарья Тихоновна, а это тоже ваша родственница? – спросил Миша, указывая на девушку.

— Нет, — удивленно ответила старушка, — не знаю, кто такая. Эй, Пелагея, здравствуй! Пришла вот тебя навестить.

Трудившаяся на грядках Пелагея наконец–то обернулась, на ее сморщенном лице появилась улыбка. Старушки обнялись, что–то долго говорили друг другу, вспоминая о собственном здоровье и здоровье своих родных и знакомых.

— А это мои дачники, — представила своих спутников баба Даша. – Миша и Женя.

— У меня тоже квартирантка из Москвы поселилась. Приехала в усадьбу что–то там изучать. Да что уж изучать теперь, когда от усадьбы всего, что и осталось, так три старых липы?! А она все пишет по вечерам что–то, бумаги не жалеет, — баба Пелагея указала на заваленный бумагами раскладной стульчик. – Ей бы парням головы кружить, а она… Не пойму я нынешнюю молодежь. В наше–то время все по–другому было.

Миша внимательно посмотрел на бумаги, и его лицо сделалось удивленным, даже растерянным. Он хотел что–то спросить, но в это время кончившая умываться девушка подошла ближе, приветливо поздоровалась. Оказалось, что ее звали Юлей, она была студенткой одного из московских вузов и приехала сюда, чтобы собрать материал для дипломной работы о княгине–меценатке Кенешевой.

— Мы тоже интересуемся этой историей, — заявил Миша и почему–то покраснел.

— Отлично, — обрадовалась Юля. – Я как раз собиралась идти в бывшую усадьбу. Хотите составить мне компанию и немного прогуляться по окрестностям?

Еще бы не хотеть! «Шерлок Холмс» даже не мечтал о таком везении, однако явно не торопился делиться сведениями о картинах и князе Оресте со своей новой знакомой. Баба Даша и баба Пелагея пошли в дом, а компания молодых исследователей двинулась в сторону разрушенного поместья княгини Кенешевой.

*************************

— Пелагея Петровна рассказывала о том, что после гибели Кенешевых крестьяне много раз видели призрак молодого князя, — сообщила Юля своим спутникам, когда они достигли полуразвалившийся старинной арки, отмечавшей границу княжеского парка. – Конечно, это только местный фольклор, но в устах бабы Пелагеи он звучит так убедительно, что потихоньку начинаешь верить в ее сказки.

На территории бывшей усадьбы остались не три липы, как утверждала склонная к преувеличениям Пелагея, а довольно значительная часть парка, который был очень запущен, но до сих пор производил величественное впечатление.