— Пока? — спросил Лазненко. — Пока закончим, да?

Вадим промолчал.

— Надо браться за дело, — внезапно с энтузиазмом в голосе произнес шеф. — Будем Центр возрождать.

— Да уж, — вздохнул Малахов. — Видели бы вы, что там от Центра осталось.

— Да видел-видел. Думаешь, я только по телевизору новостные программы смотрю? Нападавшие, а я на сто процентов уверен, что они были или под наркотическим, или под гипнотическим воздействием, рвались к архиву личного состава. Нам удалось его заблокировать.

— Вам?

— Ты опять сомневаешься в наших возможностях, — усмехнулся генерал. — И вас туда мы впустили.

— Так ведь Зареченский код набирал, я думаю, и его бы хватило.

— У этого клоуна руки тряслись так, что он не смог бы и ширинку расстегнуть. Кстати, она была у него не застегнута, — зло сказал Лазненко. — Мы отслеживали твое перемещение. Ну, не твое, конечно, а членов твоей группы. Они чипованные. Но я не сомневался, что ты там, с ними. Вероника нам сразу потом сообщила.

— Вероника? — не понял Вадим.

— Да, она была ответственна за связь с тобой. Готовила нашу встречу. Но ты что-то уж сильно от нее шарахался. — Лазненко развернулся и направился обратно к главному бункеру. — Ты что, стал женщин бояться?

— Нет, — мрачно буркнул Малахов. — Я не ее боюсь… Не будем об этом.

— Ладно, потом вернемся к этому вопросу. Поверь, Вадим, я вижу, что тебя что-то мучает и сжигает изнутри. А мне нужен тот самый Малахов, который работал со мной много лет. Я предлагаю этот разговор перенести на потом, хорошо? — Лазненко сказал это так, что было понятно — никакого ответа он не ждет.

Когда Малахов и Лазненко вернулись в бункер, там уже шла спокойная беседа. Байкалов окончил свой доклад о сообществе энампов и сейчас рассказывал, слегка приукрашивая, самые яркие моменты из рейда его и Вадима в Зоне, когда верхушка энампов была уничтожена.

— Ну, что, главный навигатор уже подробно объяснил, куда мы летим? — спросил Вадим, войдя в бункер.

— А? — не понял Байкалов.

— Сразу видно, что ты ничего не понимаешь в фантастической литературе, — засмеялся Малахов. — Тебе бы у покойного Шипа поучиться. Так вот, классический прием в литературе прошлого века для того, чтобы быстренько ввести читателей в курс дела, командир космического корабля говорит своему экипажу: «А сейчас наш главный навигатор расскажет нам цель нашей экспедиции».

— Иди ты в жопу, — весело ответил Бай.

— О, это по делу, — тоже обрадовалась Клава. — Так что, начинаем новую жизнь?

Клава сказала это и вдруг смутилась. Никогда до сих пор она не разговаривала с Лазненко в неформальной обстановке. Для нее генерал был непререкаемым авторитетом и руководителем Центра. Никогда раньше в присутствии самого Лазненко она не позволяла себе вольностей в словах. И сам Николай Петрович это понял.

— Я боюсь, действительно жизнь будет новая, — грустно произнес он. — Но я бы хотел…

— Николай Петрович, я бы предпочел работать именно в том Центре, который у нас был, — внезапно вмешался Тимур.

— И я, — добавила Клава.

— И я, — сказал Герман.

— И я, — внезапно вставил Байкалов.

— Вот только тебя еще нам не хватало, — сказал Вадим и рассмеялся.