Для осуществления этого считаем целесообразным военнопленных поместить в Южский лагерь НКВД, находящийся в Ивановской области в 47 километрах от железнодорожной станции Вязники. В этом лагере в прошлом помещалась исправительно-трудовая колония НКВД для несовершеннолетних преступников. Лагерь рассчитан на 8000 пленных и вполне приспособлен для организации и размещения в нем военнопленных.

Оперативно-чекистская группа будет доведена до пятидесяти человек и обеспечена соответствующим руководством».

Из числа возвращенных военные трибуналы 350 человек приговорили к расстрелу. 4354 бывших пленных отправили в лагеря на срок от четырех до восьми лет. Освободить — и то через несколько месяцев — Берия предложил только 450 человек, «попавших в плен ранеными, больными и обмороженными».

Финнов попало в плен в семь раз меньше — всего 792 человека.

Финны противопоставили превосходящим силам Красной армии хорошо подготовленные небольшие подразделения бойцов. Стала ясна разница между плохо обученным призывником и военным профессионалом.

Началось дезертирство, красноармейцы, попав под огонь, впадали в панику, бежали с поля боя, бросая оружие. Армейский комиссар 2-го ранга Александр Иванович Запорожец, член военного совета 13-й армии, подтвердил плохое моральное состояние вооруженных сил:

— Много было самострелов и дезертиров.

— К себе в деревню уходили или в тылу сидели? — уточнил Сталин.

— Было две категории. Одна — бежала в деревню, потом оттуда письма писала. Вторая — бежала не дальше обоза, землянок, до кухни. В одном полку было сто пять человек самострелов.

— В левую руку стреляют? — спросил Сталин.

— Стреляют или в левую руку, или в палец, или в мякоть ноги…

Финские солдаты были подготовлены к ближнему бою и несравненно лучше вооружены — в первую очередь автоматами и минометами, а еще финны оснастили свою армию пистолетами-пулеметами «суоми», удобными в бою. Красноармейцы имели только винтовки. Треть красноармейцев оказалась вовсе не обученной.

Расплата за поражения не заставила себя ждать.

«Следовали кары — аресты, предание военному трибуналу, расстрелы, создание контрольно-заградительных отрядов для борьбы с дезертирами, — писал Андрей Сахаров. — Так, в январе 1940 года за упущения и военные неудачи был расстрелян весь штаб 44-й стрелковой дивизии. Однако это, видимо, i^a-ло помогало, потому что вплоть до конца боевых действий сводки спецслужб и донесения руководства НКВД «наверх» по-прежнему изобиловали всё теми же обвинениями, что и прежде.

Все эти материалы рисуют весьма рельефно общую цивилизационную картину состояния Красной армии в канун предстоящего жестокого противоборства с гитлеровской Германией…»

В конце декабря 1939 года Ставка Главного командования приостановила боевые действия, чтобы подготовиться посерьезнее. Войну начали, сосредоточив на финском фронте двадцать одну дивизию, а потом пришлось наращивать силы и довели их число до пятидесяти восьми. Таким образом добились тройного превосходства в силах. На финский фронт перебросили дополнительное вооружение, прежде всего артиллерию большой мощности и авиацию. 11 февраля 1940 года после мощной артиллерийской подготовки советские войска начали новое наступление, теперь уже более успешное.

Все месяцы войны Коллонтай с волнением следила за развитием событий. Она не знала, какие планы Сталин вынашивает относительно Скандинавии. Не намерен ли после Финляндии таким же способом решить и судьбу Швеции?

Командование Красной армии воспринимало Швецию как потенциального врага. Хотя Швеция после 1809 года ни разу не воевала. Миролюбивая политика, сознательное уклонение от конфликтов заложили основу ее завидного процветания — политического и экономического.