Большие семьи, подобные семье Энн Пирпонт, в которой было четырнадцать детей, считались для своего времени нормой. Количество детей в семье Морган я ограничил, чтобы не усложнять сюжет.

Историческими личностями в романе являются индейский вождь Король Филип, первый христианский мученик из североамериканских индейцев Джон Сассамон, миссионер Джон Элиот, проповедник Джордж Уайтфилд и упомянутый мимоходом недоброй памяти губернатор Эндрос.

Вымышленные герои — члены семьи Морган, Витамоо и Вампас (хотя эти имена типичны для эпохи), Дэниэл Коул, Энн Пирпонт и Питер Гиббс. Пенелопа и члены семьи Чонси тоже вымышленные персонажи, хотя я использовал фамилию Чарльза Чонси, который был вторым ректором Гарварда в 1654–1672 годах. Капитан «Голубки» и члены ее экипажа, равно как жестокий и подлый капитан Барлоу — плод воображения автора.

Несколько слов об исторических документах и подлинных источниках, упомянутых в романе. Это перевод Библии на алгонкинский язык, выполненный Джоном Элиотом; книга Джона Хиггинсона «Дело Господа и Его народа в Новой Англии», которую читает Бенджамин Морган; книга «Псалмы залива» и песни из нее. Фразы на алгонкинском языке приводятся по обширному исследованию Роджера Вильямса «Ключ к американскому языку». Все стихи, автором которых названа Энн Брэдстрит (первая женщина в Америке, завоевавшая признание своим поэтическим творчеством), действительно написаны ею. Песня Филипа «Малютка Мохи» передавалась из поколения в поколение; ее текст приводится в «Летописи Америки». «Бостонский вестник» — первая газета, появившаяся в колониях. Индейская песня о вере, которую исполняют «молящиеся индейцы» в главе 7, называется «Гимн, услышанный под открытым небом», и относят ее к эпохе пилигримов; эту песню поют по сей день. Проповедь Джорджа Уайтфилда включает фрагменты двух проповедей — «Место для всех» и «Неопалимая купина».

Стихи, приписанные Энн Пирпонт, взяты из разных источников. Стихотворение для надгробного камня было выбрано из немногих интересных надписей, зафиксированных в намогильных памятниках того периода. Стихотворение «О, дитя» использовано мною с любезного согласия талантливого поэта Джудит Дим из Пайн Вэли (Калифорния); стихотворение Энн о любви написала моя одаренная пятнадцатилетняя дочь Элизабет.

В главе 7 мне хотелось острее передать страх и отчаяние Филипа, впервые попавшего к индейцам и не понимавшего, о чем они говорят. Потому я оставил реплики на алгонкинском языке без перевода. Читателю вместе с Филипом приходится догадываться о намерениях индейцев по выражению их лиц, жестам и действиям. Но, допуская, что кто-то хотел бы видеть этот эпизод не «немым», я предлагаю ниже другой его вариант — со всеми переведенными репликами.

— Англичанин! — закричал один из индейцев, указывая на него. Филип застыл на месте словно изваяние. Бежать было бесполезно. Он не столь проворен, к тому же им ничего не стоило подстрелить его. Стараясь не терять самообладания, он настороженно следил за приближающимися индейцами. Двое из них были молоды, а третий постарше — скорее всего, ему уже шел пятый десяток.