Шендр осторожно выглянул из-за угла. Возле стойки толклось пятеро мужиков, грязных и пыльных, словно бы только из рейда вернулись. Все пятеро были вооружены и оружие держали наготове.

— По наши души, готов поклясться, — обернувшись к Литвину и Кийко, прошептал Шендр.

— Да ладно тебе, мать, — меж тем разговор в вестибюле продолжился, — вот, держи за хлопоты. Так в какой палате наших найти?

— В шестой, — ответила медсестра.

Мужик, с ней говоривший, тут же развернулся к своим, и коротко кивнул на лестницу.

— Твою мать! — прошептал Литвин. — Шестая — это наша!

— Я же говорил, — буркнул Кийко, — делать теперь что?

Шендр, никому и ничего не говоря, тут же распахнул ближайшую дверь, с циферкой 2.

— Сюда!

Все трое тут же заскочили внутрь.

Внутри, к счастью, никого не оказалось.

Литвин и Кийко замерли, напряженно глядя на Шендра, прижавшегося ухом к двери.

— Прошли мимо, — заявил Шендр спустя пару минут.

— И что? Дальше-то что делаем? — спросил Литвин.

Они огляделись. Комната оказалась не палатой, а каким-то вспомогательным помещением. Возле входной двери висела пара белых халатов, стоял стол в центре (напоминающий операционный), пара каталок под стенкой, странные девайсы под другой стеной, очень напоминающие стоматологическое оборудование, да два окна на третьей стене. Вот и все.

— Переждем, может, решат, что мы уже сбежали, — сказал Кийко.

— Вряд ли, — покачал головой Шендр, — если и решат, что мы сбежали, на всякий случай перевернут всю больницу, потом начнут искать в городе.

— Так может, прорвемся? — Литвин указал на ОСЗ, висящий в чехле на поясе Кийко.

— Чтобы за нас еще и Мать награду назначила? — прошипел Кийко. — Нет уж!

— Лучше, чтобы марам сдали, и те нас порешили? — упорствовал Литвин.

— А ну, тихо! На, одевай! — сказал Шендр во время короткого спора соратников, сдернувший халат с крюка и осмотревший содержимое его карманов. Он начал облачаться в халат, а второй бросил Кийко.

— А третий где мы найдем? — хмыкнул Литвин. — Или мне тут подождать?

— Ложись на каталку! — Шендр указал на одну из каталок, стоящих возле стены.

— Да хрень! Они не поверят! — возразил Литвин.

— Заткнись! — ответил ему Шендр. — Делай, что сказано!

Пока Кийко и Шендр облачались в белые халаты, надевали шапочки и маски, обнаруженные в карманах, Литвин залез на каталку и улегся на ней.

Кийко, раньше Шендра справившийся с халатом, схватил простынь, аккуратно сложенную и лежащую на второй каталке. Он встряхнул ткань и накрыл Литвина ею.

— Все? — Шендр справился с собственной одеждой, придирчиво оглядел Кийко, кивнул, словно бы проверяя. — Черт! Надо было наоборот. У тебя ж ни бровей ни ресниц. Спалимся!

— С чего вдруг? — не понял Кийко.

— Врач— клон? Ты дурак что ли? — хмыкнул Шендр, — натяни шапку ниже, что б бровей видно не было и морду опусти. Будем надеятся, что не заметят.

— Давайте поменяемся, — предложил из под простыни Литвин.

— Трупам слова не давали, — цыкнул на него Шендр, — времени нет да и вообще…Все! Идем!

Кийко едва успел схватиться за каталку, как Шендр ногой открыл дверь, схватил ручки каталки и дернул на себя, отступая в коридор.