Тотчас же после смерти отца сын Урууни, наследовавший от него власть, был свергнут Ваальди, который, нимало не стесняясь заклятиями и торжественным воспрещением своих жрецов, стал убеждать своих единоплеменников пойти против белых. Наобещав им полный разгром всего имущества переселенцев и груды столь драгоценного для них железа и меди, якобы, имевшихся на судне, Ваальди собрал вокруг себя немалое число соратников. Однако, как хитрый и предусмотрительный политик, он не сразу двинулся войной на белых. После того, как ему удалось захватить верховную власть, Ваальди стал преднамеренно осыпать переселенцев всевозможными доказательствами своего благорасположения и внимания к ним. Он заготовил громадные запасы сандального дерева, которые обещал перевезти на Риф, и первый большой транспорт был действительно им доставлен; одним словом, не было такой дружественной услуги, которую бы он не постарался оказать переселенцам с целью ослабить их бдительность и осторожность. Никто на кратере не ожидал нападения; все готовились к встрече Марка, и возвращение «Ранкокуса» ожидалось со дня на день.
«Сирена», забрав громадный груз сандала на островах Бэтто, выгрузила его на кратере и затем вышла в море навстречу «Ранкокусу» с тем, чтобы поскорее доставить Марку сведения о делах колонии. Это было как раз поутру того дня, когда произошла встреча «Сирены» и «Ранкокуса». Экипаж «Сирены» состоял на этот раз из капитана Саундерса, Биглоу, комиссара, повара и еще двух людей, нанявшихся в Кантоне. Двое последних стояли, как на беду, на вахте, когда, пользуясь предрассветною мглою, к судну подкрались индейцы. Будучи пьяны, матросы даже не заметили приближения неприятельской флотилии и поплатились жизнью за свое небрежное отношение к долгу службы. Остальные находившиеся на бриге люди были обязаны своей жизни только тому счастливому обстоятельству, что все они спали крепчайшим сном в момент нападения индейцев на их судно. Не видя в них помехи своему разбою, индейцы не нашли нужным их убивать. Завладев бригом, они решили отвезти свою спавшую добычу на острова Бэтто, и бог весть, что сталось бы с злополучным экипажем «Сирены», не повстречай ее «Ранкокус».
Саундерсу ничего не было известно относительно численности неприятельского флота или дальнейших намерений врага. Он полагал, что судно его было атаковано весьма незначительною частью войск Ваальди, с их грозным вождем во главе. По некоторым словам и жестам, подмеченным Саундерсом в то время, когда его вязали, он полагал, что остальная, более многочисленная часть войск Ваальди проникла в каналы, ведущие к Рифу, понятно, с целью разграбления острова. В настоящее время на кратере пребывали Сократ, Ункус и Уаттельс с их женами и семьями; других защитников там не было. На вершине кратера еще перед отъездом Марка был построен довольно просторный и красивый дом, и хотя он еще не был вполне докончен, но все же имел громадную цену в глазах переселенцев; на луговине повсюду разбрелись стада свиней, число которых достигало в настоящее время двухсот голов; тут же было и несколько штук рогатого скота и большие запасы железа, привезенного из Кантона и сваленного в груду на кратере.
Выслушав рассказ Саундерса, Марк тотчас же составил план действий. Прежде всего он приказал держать как можно ближе к ветру, с тем, чтобы подойти к индейцам, спасавшимся вплавь. Марку не хотелось бросить их на произвол судьбы в открытом океане. Врезавшись в самую середину пловцов, Марк приказал спустить несколько шлюпок, к которым индейцы, несмотря на внушаемый им судном и его экипажем ужас, все же с радостью поплыли со всех сторон, ища спасения. Затем Марк стал раздумывать уже о дальнейшем. Три различных канала вели на Риф; Марк избрал из них северный, так как то был ближайший путь, а также и потому, что тут не было надобности постоянно лавировать. Оставив на «Сирене» двенадцать человек экипажа, Марк послал ее к западному рейду, чтобы запереть всякое отступление флоту Ваальди, если он успел проникнуть к кратеру и вздумает бежать с захваченной добычей. |