Бельцов с сожаление рассмотрел взятый предмет, вздохнув:

— Я думал сигарета. Сто лет не курил.

— Странно. Ты никогда на зрение не жаловался.

— На средней дистанции все расплывается перед глазами, — пожаловался майор. — С каждым днем радиус "куриной" слепоты увеличивается. Слепну я, полковник. И не только я. Все "толстяки" слепнут. И еще толстеют, катастрофически набирают вес. Учитывая то, что многие не могут говорить, очень скоро мы превратимся в неорганизованное стадо. У нас мало времени, полковник. Мы оружие кратковременного действия. Типа сработал- забыл.

— Зачем так грустно, майор?

— Было бы менее грустно, если бы нами командовал не такой урод как ты, полковник! — элефант с угрозой повернулся, возникший при этом порыв ветра едва не сдул Картазаева.

А если он еще рукой-оглоблей двинет? Припомнились слова доктора о том, что элефанты пожирают свой мозг.

— Своим бездарным командованием ты погубил половину моего батальона! — зло, одновременно, с болью сказал Бельцов. — Ты подставил их. Они же, как дети, куда скажешь, туда и идут. Ты послал их на смерть. Их расстреливали как котят, я видел. Вместо того чтобы защитить людей в земляных укрытиях, ты погнал их за здание, словно забыв, что при артобстреле здания подвергаются удару в первую очередь!

Объяснять, что Картазаев по существу даже не успел принять командование, вошедшему в раж элефанту было бесполезно. Да и где найдешь земляное укрытие, чтобы туда мог поместиться великан, тоже большой вопрос. Но сносить оскорбления просто так Картазаев не стал.

— Прекратите истерику, майор! — холодно сказал он. — Война без потерь не бывает!

Он сразу понял, что был не прав, когда гигант одним махом оказался на ногах. Газон содрогнулся, и Картазаев покатился по нему. Элефант стоял над ним с горящей в глазах ненавистью. В руках у него появилось нечто маленькое по сравнению с его размерами — чугунный канализационный люк. Поколебавшись, куда его запустить-то ли в голову полковнику, то ли в сторону-гигант киданул его в море. Люк благополучно затонул, сделав перед этим 8 "блинов". Картазаев считал.

— Что-то не дает мне тебя убить, — признался гигант.

Картазаев инстинктивно дотронулся до картриджа в нагрудном кармане. Вполне возможно, если бы не он, не быть бы ему "целу". Он представил себе заключительную справку в своем личном деле, где бы в причине смерти стояло "Убит великаном".

— Давай успокоимся и решим, что делать дальше, — примирительно сказал он, это был единственный шанс уцелеть в разговоре с гигантом — успокоиться. — Где оставшиеся твои люди?

Элефант все никак не мог угомониться, с размаху сел, выдавив в песке небольшой кратер.

— Батальон концентрируется в районе порта, — буркнул он. — Порядка трехсот человек. Я сказал, чтобы не высовывались и ждали приказа. Только тот ли ты человек, полковник, который должен отдать этот приказ.

— Я старше по званию. Вы что забыли об армейской субординации, майор?

— А я толще! Плевать я хотел на субординацию. И с чего вы взяли, что я майор, я ведь без знаков отличия и вообще голый!

— Не будем сориться. У нас действительно мало времени. Объясните мне всю диспозицию. Каков ваш план?

— Мой план был найти тебя, я посылал своих людей во все уголки города. Теперь я не уверен, что был прав.

— Я так понял, плана у тебя нет.

— На "Гелионе" одни детеныши геллов.5 миллиардов детенышей в замороженном состоянии. Изуродовав свою планету, геллы шлют нам холодильник с собственным семенем, сугубо практично посчитав, что наши дети достойны жизни меньше, чем дети геллов.