Самый мелкий и шумный оказался еще и достаточно сообразительным. Он подпрыгнул на месте и сказал:
— Да ты, наверное, это украла. Во, блин, разъездилось тут всяких цыган!
Светловолосая женщина, никак не тянущая на роль цыганки, послала его к черту. Конечно, она была права, но в данной ситуации правота мерилась иными критериями. Например, количественным перевесом.
К сумке протянулась чья-то лапа. Женщина покачнулась, когда рывок сдернул ее ношу. Она возмущенно вскрикнула, пацаны довольно гоготнули, и тут вмешался Комбат.
— Э, ну-ка прекратили!
— Да не суйся ты! — ответил возбужденный расправой щегол-шестерка.
— У тебя не спросил, соваться мне или нет! Все, ребята, идите домой!
Подростки несколько стушевались. С одной стороны, их было больше. Но с другой, у современного гопника психология трусливой и мелкой твари. И если им противостоит тот, кто сильнее психологически, кто выглядит человеком, способным принять самые жесткие меры, они пасуют. Компания молодых отморозков запросто затопчет даже такого неслабого мужика, как Комбат. Но кто-то из них получит от него по рогам. Очень может быть, что окажется на больничной койке. Кто? Неизвестно. Потому каждый боится за себя. И никто не лезет.
— Мужик, а чего ты эту воровку покрываешь? — спросил кто-то другой из компашки.
— А с чего это вы решили, что она — воровка? — резко спросил Борис. — Вы что, за руку ее поймали?
— Пусть сумку покажет и проваливает, — уже с ноткой неуверенности в голосе отозвался тот же голос.
— Ну, подойди, посмотри! — ответил Рублев. И по голосу его было совершенно четко понятно, что подходить не следовало ни в коем случае.
Подростки зароптали.
— Мужик, мы тебя завалим! — крикнул щегол. Ему опять отвесили плюху. Видимо, такая позиция шла вразрез с общим настроем. В принципе, будь они попьянее — драки было бы не избежать. Но так — кровь не оказалась сильно нагретой.
— Давай попробуй, — покладисто усмехнулся Борис и сделал небольшой шаг вперед.
— Мужик, все! — поспешно рявкнули ему. — Расходимся. Но ты смотри, мы ж тебя еще и вспомнить можем!
— Я тебе сейчас адрес оставлю, — сказал Комбат. — Только ты перед тем, как в гости прийти, застрахуй жизнь. И с родными попрощайся.
Из-за поворота вырулил троллейбус. Номер был не тот, который нужен был Рублеву. А вот начавшую заводиться компанию он устраивал. С гоготом и визгом подростки полезли внутрь. Не умевший следить за языком щегол сообщил, что он думает относительно Комбата и женщины. Под оглушительное ржание троллейбус укатил.
Женщина подняла сумку, поежилась.
— Вы извините, — сказала она.
— За что извиняться-то? Я как-то не сразу сообразил встрять.
— Ой, вы так себя повели… Они же могли вас избить!
Комбат усмехнулся в усы.
— В принципе, могли. Но не избили же. Да и вообще, эту породу я знаю. Они трусливые и не полезут туда, где им накрутят хвосты. А вот к вам — запросто. Уж очень вы им на роль жертвы подходите!
Женщина засмеялась:
— Да мне уже неоднократно говорили, что я просто специалист по притягиванию неприятностей в этом ненормальном городе. Как ни приеду — обязательно что-то случится!
— Ах, вы еще и немосквичка? — спросил Рублев.
— Я из Тулы, — ответила женщина. — У меня тут сестра. Я в гости к ней приезжала. Сегодня — домой.
Показался троллейбус. На нем Комбат мог доехать домой. А женщина, соответственно, до метро, которое было буквально в двух остановках. |