Зато парень был против. И даже маленько пободался с культуристкой, ухватив ее за руку. Он хотел оценить ее силу и затем действовать по обстановке. Червякова перехватила руку юноши и сжала так, что он скривился от боли. Муза потом сама недоумевала: почему молодые люди малодушно ей уступают? Да, она сильнее большинства мужчин, но ведь они по природе своей воины, бойцы. Несколько точных ударов по лицу быстро поставили бы точку в поединке. Ведь Червякова совсем не умела драться! Видимо, страх проиграть в схватке с женщиной у мужиков так велик, что они предпочитают уступить ей без боя.

С Любашей культуристке повезло. Впервые за много лет. Она не только была красива, но и с удовольствием предавалась любовным утехам. Однажды, гладя пальчиком маленькую грудь Червяковой, которая больше напоминала крохотный придаток мощной грудной мышцы, Любаша задумчиво сказала:

— Впервые в жизни я встретила настоящего мужчину. И самое удивительное, что это — женщина!

Муза в ответ прижала девушку к себе и стала водить острым язычком по шее.

— Я никому тебя не отдам, — шептала она, гладя рукой мягкое бедро любовницы.

И это были не пустые слова. Ведь жили они не в безвоздушном пространстве, а Любаша предпочитала мужчин. Зная об этом, Червякова стала брать уроки бокса. На всякий случай. Вдруг следующий конкурент окажется куда решительнее и дело дойдет до потасовки. Муза и не подозревала, как эти знания пригодятся ей в скором будущем!

* * *

Поколебавшись, Борис Рублев достал из шкафа цивильный костюм. Галстук он оставил на полке. Это для него было бы уже слишком. И все из-за случайного знакомства, имевшего удивительное продолжение. Две недели назад на подъезде к Москве у него сломалась машина. «Форд», много лет прослуживший Борису верой и правдой, внезапно заглох. Рублев, имевший очень скромные познания об устройстве автомобилей, на всякий случай устроил осмотр, который абсолютно ничего не изменил. Борис сунул руку в карман. Вообще-то он потянул оттуда «мобильник», однако со стороны можно было подумать, что человек хочет проголосовать, но стесняется.

Рядом притормозил «лексус». Вышедший из него мужчина средних лет поинтересовался:

— Сломался или сигареты закончились?

— Если бы сигареты, я бы потерпел до ближайшего ларька, — сказал Борис.

— Ясно. Дай взглянуть. Я когда-то автомехаником работал.

Мужчина принес набор инструментов, осмотрел двигатель, попросил Бориса завести машину и минут десять ковырялся в моторе.

— Можешь ехать. И желательно прямо в мастерскую. Как видишь, склада деталей поблизости не наблюдается, я все закрепил на соплях. Километров двести твой «фордик» пробежит, а потом я за него не ручаюсь.

Мужчина сунул инструменты под мышку и зашагал к своей машине.

— Слушай, есть один вопрос! — крикнул ему в спину Борис.

— Давай!

— Зачем ты сменил работу, если у тебя так здорово получается чинить тачки?

— Так вышло. Теперь я владелец автосервиса.

А четыре дня назад Рублев поздно возвращался домой и услышал крики о помощи. Точнее, криками это можно было назвать с большой натяжкой. Скорее звуки походили на громкий стон, временами переходивший в членораздельные слова.