|
Больше всех мне нравился мой крестный Ральф, лучший папин друг; мне он казался очень красивым, с темными волосами и большими карими глазами. На картинке в моей книжке сказок я любовалась принцем, который поцеловал Белоснежку и разбудил ее. Так вот дядя Ральф выглядел в точности как этот принц. К тому же он прекрасно играл на пианино – до войны он был концертирующим пианистом (до войны, как я узнала, буквально все наши знакомые занимались чем то другим, за исключением Дейзи, нашей служанки). Дядя Ральф чем то болел, поэтому не мог воевать или летать на военных самолетах. Ему пришлось заниматься тем, что взрослые называли «кабинетной работой», хотя я не представляла, чем можно заниматься в кабинете, кроме как сидеть за письменным столом, вероятно, именно так он работал. Пока папа летал на своих истребителях «Спитфайр», что означало «извергающий огонь», дядя Ральф иногда навещал нас с маман, и его визиты становились для нас настоящими праздниками. Он мог приехать в воскресенье к обеду, днем он играл на пианино для меня, а вечером – для маман. Недавно я осознала, что папа воевал четыре года из моих семи лет на нашей планете, а маман, должно быть, очень грустила, подолгу оставаясь только со мной и Дейзи. Сидя на подоконнике, я выглянула за окно, маман встречала гостей на широких ступенях перед входной дверью, находившейся прямо под моей спальней. Маман выглядела сегодня потрясающе красивой в своем темно синем платье, оно великолепно подчеркивало цвет ее прелестных глаз, а когда папа, тоже выйдя из дома, обнял ее за талию, я почувствовала себя по настоящему счастливой. Дейзи пришла, чтобы помочь мне нарядиться в новое платье, она сшила его для меня из старых зеленых штор. Пока она причесывала мои волосы, слегка стянув их на затылке и повязав зеленой лентой, я решила, что не буду сегодня думать о завтрашнем папином отъезде, ведь после него на наш Адмирал хаус и на нас, его обитателей, опять опустится оглушительная тишина, подобная той грозе со взрывами грома и молниями. – Ну как, мисс Поузи, вы готовы выйти к гостям? – спросила меня Дейзи. Я заметила, что ее лицо раскраснелось и поблескивало от пота, она выглядела очень усталой, вероятно, как от жаркого утра, так и от того, что ей пришлось одной готовить угощения для всех гостей. Я взглянула на нее, постаравшись утешить своей самой нежной улыбкой. – Да, Дейзи, готова. * * * По настоящему меня звали вовсе не Поузи; меня назвали в честь моей матери Адрианой. Однако ведь мы обе могли откликаться на это имя, поэтому, чтобы избежать путаницы, решили использовать мое второе имя, Роуз, данное мне в честь моей английской бабушки. Дейзи рассказывала мне, что, когда я была малышкой, папа начал называть меня «Роузи Поузи» , и постепенно это прозвище сократилось до второй половинки. И такое прозвище мне очень понравилось, я даже думала, что оно подходит мне гораздо лучше моих настоящих имен. |
