|
– Ты ведь у нас добрая девочка. Допив чай, я тихо выскользнула из кухни, пока Дейзи не успела отправить меня наверх готовиться ко сну. Хотелось еще насладиться прекрасным нынешним вечером. Выйдя на террасу, я увидела, что солнце уже зависло над верхушками дубов, озарив зеленый газон косыми золотистыми лучами. Птицы щебетали, как днем, и было так тепло и комфортно, что не хотелось даже накидывать кардиган. Я села на крыльцо, пригладив на коленках подол своего хлопчатобумажного платья, и принялась разглядывать бабочку адмирала, присевшую на лист одного из цветков клумбы, тянувшейся вдоль садовой дорожки. Я всегда думала, что наш дом назвали в честь этих бабочек, так красиво летавших над кустами. И ужасно расстроилась, узнав от маман, что особняк назвали в честь моего пра пра пра (по моему были три «пра», или, может, четыре) – дедушки, служившего адмиралом во флоте, что вовсе не показалось мне романтичным. И хотя папа говорил, что такой «простой» вид бабочек распространен у нас повсеместно («простыми» маман также называла некоторых детей из моего класса в школе), я считала их самыми красивыми бабочками, любуясь прекрасными темными крылышками с красными полосками и белыми пятнышками по краям, к тому же они напоминали мне модель самолета «Спитфайр», на котором летал папа. От этой мысли мне стало грустно, я опять вспомнила, что завтра он снова отправится летать на своих военных истребителях. – Вот где моя любимая дочурка, и что же ты тут делаешь совсем одна? Звук его голоса заставил меня вздрогнуть, ведь я как раз думала о нем. Оглянувшись, я увидела, как он приближается ко мне по веранде, дымя сигаретой, потом он бросил ее на землю и наступил, чтобы погасить окурок. Он знал, что мне не нравился сигаретный дым. – Папуля, ты ведь не скажешь Дейзи, что видел меня? Иначе она сразу отправит меня в постель, – быстро протараторила я, когда папа опустился на ступеньки рядом со мной. – Обещаю. Кроме того, разве можно спать, когда небеса послали нам такой дивный вечер. Полагаю, лучшего месяца, чем июнь, в Англии не бывает; все в природе просыпается от долгой зимней спячки, потягивается и зевает, разворачивая свои листочки и цветы на радость человеку. К августу внутренние живительные силы выгорают от жары, и природа вновь собирается погрузиться в сон. – Так же, как мы, папа. Ведь зимой я с удовольствием ложусь спать, – заметила я. – Именно так, милая. Никогда не забывай, что мы неразрывно связаны с природой. – В Библии сказано, что все на Земле создал Бог, – с важным видом продолжила я, почерпнув эти знания на уроках Закона Божьего. – Несомненно, хотя мне трудно поверить, что он уложился всего в семь дней, – с усмешкой произнес он. – Как по волшебству, папа, верно? Точно так же Санта Клаус умудряется доставить подарки всем детям в мире всего за одну ночь. – Так и есть, Поузи, разумеется, по волшебству. Наш мир полон волшебства, и мы все должны считаться счастливчиками, ведь нам выпало счастье жить в нем. Не забывай об этом, ладно? – Не забуду, папа. Папа?.. – Что, Поузи? – Во сколько ты уедешь завтра? – Мне надо успеть на поезд после обеда. Я упорно смотрела на свои черные лакированные туфельки. – Я беспокоюсь, что тебя опять могут ранить. – Не волнуйся, милая. Как говорит твоя маман, «я способен выдержать любые удары». – Он улыбнулся. – А когда ты вернешься? – Как только мне дадут увольнительную, то есть довольно скоро. Присматривай за мамой, пока меня не будет, ладно? Я понимаю, что в одиночестве она чувствует себя здесь несчастной. – Я всегда стараюсь, папа. Она грустит только потому, что любит тебя и скучает, верно? – Да, Поузи, и я тоже безумно люблю ее. Только мысли о ней – и о тебе, малышка, – помогают мне в небе. |
