Чадзински с трудом села на полу. Глаза ее растерянно моргали, рука с безукоризненным маникюром дрожала, когда она неуверенно коснулась лица. Приклад дробовика рассек ей кожу над щекой.

Женщина явно была оглушена и растеряна. Она оперлась на руку, чтобы не упасть.

— Вы сами украли боеприпасы и «Глок-18»? — жестко спросила Дарби. — Или поручили это своему любимчику?

Чадзински ухватилась за край стола и медленно поднялась на йоги.

— Полагаю, вы предоставили это Уорнеру, — сказала Дарби. — Вы знали, что отследить эти патроны будет практически невозможно, поскольку на оружейном рынке они не присутствуют. Это ведь он побывал в доме в Белхэме, не так ли? Он был там, когда убивали Кендру Шеппард.

— Уверяю вас, его там не было.

— Тогда почему он убил специального агента Алана?

— Он его не убивал.

— А кто же его убил?

— Вы уже знаете.

— Все равно, скажите сами.

— Руссо, — пробормотала Чадзински.

— Он мертв.

— Зато его жена жива. Она призналась в том, что убила Бена Мастерса и федерального агента Алана.

Дарби мысленно перенеслась в лабораторию, вспоминая разговор с Рэнди Скоттом и Марком Алвешом. Отпечатки ног, оставленные на ступеньках террасы, совпадали со следами, найденными в лесу возле бинокля, — это были женские кроссовки девятого размера. Из лесу за домом наблюдала женщина.

— Где она?

— Она по-прежнему живет в Уэллсли, — ответила Чадзински.

— Где она сейчас?

Комиссар не пожелала ответить.

— Позвоните и узнайте, — распорядилась Дарби.

— Нет.

— Руки за голову, комиссар! Вы арестованы.

Чадзински вцепилась в лацканы своего строгого жакета и с силой потянула их, разглаживая ткань.

— Этот список, который вы получили от «ТСР»… Он не выдержит рассмотрения в суде. Вы и сами понимаете, что я права.

— Посмотрим.

— Задействованы силы и люди, которых вы никогда не найдете, — сказала Чадзински. — Арестовывая меня, вы подписываете себе смертный приговор.

— Вероятно, вы правы. Вот почему я записала наш разговор. — Дарби взяла со стола свой телефон. — Кто убил моего отца?

— Позвольте мне сделать один звонок, и я отвечу.

— Нет.

— Я одна знаю, где похоронены все недостающие детали. Я нужна вам.

Чадзински торжествующе улыбнулась, думая, вероятно, о своем «Ролодексе» с именами людей, которые могут потянуть за нужные ниточки и нажать на нужные рычаги, после чего эта сцена превратится в дурной сон. Отдел по борьбе с коррупцией уже ведь с потрохами принадлежал ей.

«Она подослала Уорнера или еще кого-нибудь из своих подручных подбросить улики, изъять отчеты об убийстве моего отца и вещественные доказательства из хранилища — долгие годы она подтасовывала факты или уничтожала улики, когда ей это было нужно. Она убила моего отца, и она…»

Дарби нажала на курок.

Затылок комиссара полиции разлетелся кровавыми брызгами.

Дарби побежала в главный бокс к Пайну. Она проверила его пульс и ничуть не удивилась, обнаружив его мертвым. Он истек кровью.

Она вытерла «глок» полой своей рубашки и бросила его на пол.