— Ранение, — сказала она.

— Кто-то выстрелил тебе в лицо?

— Ты, — ответила она.

Бен смотрел на нее, не узнавая. Смотрел так, словно не мог вспомнить.

— Ты… а-а… стрелял… в меня… и… а-а… моих детей. Картера… и… а-а… Майкла. Двое… твоих… подельников…. а-а… убили…. моего… а-а… мужа. Дэна… Дэна Руссо.

— Не стану уверять, будто мне знакомо это имя.

— Он… а-а… был подрядчиком. В Уэллсли.

— Уэллсли — это название его компании.

Бен слабо улыбнулся, ему было весело.

— Он… жил… а-а… в Уэллсли. Ты и…а-а… два… твоих… а-а… подельника, они… а-а… убили… его. Веревкой. Затянули… ее… а-а… у него…. на… шее. Задушили…. Удаление отходов… в моем доме. В Уэллсли. Пять… а-а… лет… пять… лет… назад.

— Думаю, ты меня с кем-то путаешь.

Нет. Она ни с кем его не спутала.

Сегодня утром, придя за прописанными лекарствами в аптеку, она обернулась и в дальнем конце прохода увидела человека, стоявшего у стойки с болеутоляющими препаратами. У него были такие же тонкие, женственные губы, как и у того мужчины, что ворвался к ним в дом. Организатор, человек, которого она знала под именем Бен.

«Нет… Этого не может быть! Это не он!» — подумала она.

Зачем Бену спустя столько лет понадобилось возвращаться в Уэллсли? Бен и двое его напарников, мужчин в лыжных шапочках с прорезями для глаз, которые убили Дэна в кухне, исчезли с лица земли пять лет назад. Их так и не нашли. И никогда не найдут.

У Бена, это она помнила совершенно отчетливо, в светлых волосах уже пробивалась седина. На мужчине, стоявшем в проходе, была темно-синяя бейсболка, надетая на длинные черные волосы, которые завивались над ушами. У Бена была бледная кожа. А этот мужчина здорово загорел и вообще был одет как человек, который много времени проводит на яхтах: дорогие туфли «Сперри» на нескользящей подошве, шорты цвета хаки и очки-консервы, висящие на цепочке в треугольном вырезе хлопковой рубашки навыпуск. На пальце у него красовалось толстое золотое обручальное кольцо, а на запястье посверкивали массивные золотые часы «Ролекс-яхт-мастер». А Бен обручального кольца не носил.

Джейми помнила, как смотрела на мужчину, который потянулся за каким-то лекарством на верхней полке. На запястье его правой руки был толстый белый звездообразный шрам, протянувшийся через всю тыльную сторону ладони.

У Бена был точно такой же шрам. Джейми заметила его, когда он заклеивал ей рот клейкой лентой. Двух мужчин, которые вошли в дом, она не видела. И только потом услышала, как один из них крикнул сверху:

— Пойдем, Бен!

— Сообщники, — сказала Джейми и сунула руку под ветровку за своим «магнумом». — Мне нужны… а-а… их имена.

Бен сплюнул кровавый сгусток в угол багажника и снова оперся спиной о поднятую крышку. В его глазах не было жизни. Всего лишь два стеклянных шара, отполированных до зеркального блеска. Мертвые и бездушные.

— Сообщники, — повторила она. — Имена.

Он не ответил.

Джейми уперла ствол револьвера ему в лоб, чувствуя, как от притока крови горят кончики пальцев.

Бен не шелохнулся.

— Я… а-а… выстрелю…

— О, я не сомневаюсь, что ты убьешь меня.