Кэтти-бри шагнула в сторону и указала на озерцо:

— Дорога там.

— И что тогда будет думать обо мне моя девочка? Что Бренор трус?

Кэтти-бри рассмеялась, но тут же снова стала серьезной и, бросившись к Бренору, сжала его в объятиях.

— Этот выбор — не приговор, — шепнула она ему на ухо и перешла на наречие дворфов, на котором разговаривала, когда была совсем юной и жила в клане Боевого Топора, в туннелях под Пирамидой Кельвина. — Па, твоя девочка всегда будет любить тебя и никогда не забудет!

Она еще крепче обняла его, и Бренор ответил тем же, изо всех сил прижав ее к себе. Потом внезапно он оттолкнул ее на расстояние вытянутой руки; теперь по его заросшим щекам катились слезы.

— Ты возвращаешься на Фаэрун?

— Безусловно.

— Чтобы помочь Дзирту?

— Я молю богов о том, чтобы помочь ему. Чтобы любить его снова. Жить рядом с ним, пока я не умру опять. Дикие Леса ждут, ждут вечно, а Миликки — терпеливая хозяйка.

— Я возвращаюсь, — спокойно объявил Реджис, удивив всех и приковав к себе всеобщее внимание.

Под их любопытными взглядами хафлинг не дрогнул.

— Дзирт ради меня вернулся бы, — пояснил он и, ничего больше не добавив, скрестил ручки на маленькой груди и решительно выпятил челюсть.

Кэтти-бри тепло улыбнулась ему:

— Тогда надеюсь, что мы еще встретимся — живые.

— Ох, железные яйца Клангеддина! — выдохнул Бренор. Он отскочил от Кэтти-бри и подбоченился. — И без бороды? — вопросил он.

Кэтти-бри улыбнулась, прекрасно понимая, к чему все идет.

— Ба! — проворчал дворф и отвернулся. — Ну что, тогда идем, и если мы разлетимся по всему Фаэруну, то где встретимся, и как узнаем об этом, и что?..

— В ночь весеннего равноденствия, когда тебе исполнится двадцать один год, — ответила Кэтти-бри. — В ночь Миликки, в месте, хорошо известном всем нам.

Бренор уставился на нее. Реджис уставился на нее. Вульфгар уставился на нее. Все трое буравили ее взглядами, столько вопросов уже было задано, столько их еще оставалось, и ни на один, знали они, невозможно было ответить.

— Подъем Бренора, — пояснила она. — Пирамида Кельвина в Долине Ледяного Ветра, в ночь весеннего равноденствия. Там мы встретимся вновь, если не найдем друг друга раньше.

— Нет! — решительно воскликнул Вульфгар у нее за спиной, и, обернувшись, она увидела, как человек отступает к середине пруда. Суровое выражение его лица смягчилось под взглядами троих друзей. — Не могу, — тихо добавил он.

Он опустил взгляд и покачал головой.

— Дни, прожитые с вами, для меня бесценны, — сказал он друзьям. — И знай, что я любил тебя когда-то, — обратился он уже непосредственно к Кэтти-бри. — Но после этого у меня была другая жизнь, на родине, с моим народом, и там я нашел любовь и новую семью. Теперь они ушли, все... — Голос варвара прервался, Вульфгар указал на пруд, и друзья понимали, что он имеет в виду Отдых Воина, рай, обещанный его богом, Темпусом. — Они ждут. Моя жена. Мои дети. Простите меня.

— Здесь нечего прощать, — возразила Кэтти-бри, и Бренор с Реджисом согласно кивнули. — Это не долг, который нужно оплатить. Миликки предложила выбор ближайшим друзьям Дзирта, Компаньонам из Мифрил Халла, и тебе в том числе. Прощай, друг мой, и знай, что я тоже когда-то любила тебя и никогда не забуду.

Она шагнула к пруду, прямо в воду, тепло и нежно обняла Вульфгара и поцеловала в щеку.

— Отдых Воина станет еще прекраснее с появлением Вульфгара, сына Бернегара, твой отец тоже ждет тебя там.

Она вернулась на берег, а Бренор и Реджис пошли обнять варвара напоследок.