– Спасибо, Коля, – сказал он мягким голосом. – Я тоже тебе что-нибудь

прикольное пришлю.

– Ты из меня придурка не делай! – взревел Колян. – Открывай давай файлы.

Открыл?

Пристыженный Росомахин заклацал кнопками мыши. Открыл. Что это?

– Что это за импрессионизм? – спросил он Ревякина.

– Фоторобот. Это, Жора, фоторобот той сволочи, которая у Нины

Михайловны ее вещь украла. Она говорит, очень похоже мерзавец получился. Ты

обе картинки рассмотрел?

– Ну, – отреагировал Егор. – А второй кто? И вообще, откуда изображения?

– Так Марек мой и сваял. У него программа есть в ноутбуке специальная.

Короче. Мы с Мареком отправились к Нине Михайловне, захватили по дороге того

деда, помнишь, я тебе про него говорил? Шармант Василь Василич. Который

наводку дал «менеджеру». Хоть и невольный, а все же виновник трагедии, кстати.

Ну, может, и не трагедии, а все же языком меньше молоть нужно. Ну и старички

постарались, поработали извилинами. Вот этот продукт в результате и получился.

Но что странно, Жора, разные морды. Когда пенсионеры только к этому делу

приступили, такая коррида меж них разгорелась, прикол! Бодались конкретно. Она

говорит, нос «уточкой», а он – «картошкой». И так по всем пунктам. Пока Марек не

дотумкал, что нужно два разных портрета составлять. И тогда выходит, Жора, что

Шарманта возле приемного пункта развел один, а облапошивать Нину Михайловну

уже другой заявлялся. В принципе, это как раз понять можно. Но пока помогло мне

это мало. Я с этими картинками к антиквару ездил, тому самому, чьим расходником

псевдоменеджер у Дорошиной прикрывался. Показал портреты, а он никого из них

не признал. Клянется, что ни тот, ни другой ему не знакомы и никогда их в жизни не

видел. Тупик, Жора, полнейшая задница. А перед Ниной Михайловной как стыдно,

ты не представляешь!

Егор внимательнее всмотрелся в неуклюжие рисунки. Ему всегда казалось

неправдоподобным, что нехороших людей в криминальных телесериалах узнают

вот в этих каракулях, весьма далеких от оригиналов. Он всматривался,

всматривался, и ему вдруг показалось…

– Я вот все думал, думал, кому еще можно эти рисунки предъявить, и ничего

мне путного в голову не приходит. Если только попробовать поспрошать в том

пункте по приему утиля? Если один их них там однажды уже шарился, может, его

кто и вспомнит? А может, и не однажды? Как ты считаешь, Жор, есть маза? Я бы

мог туда братьёв Коробковых подрядить. Хотя, нет, им такое не доверишь. Только

контингент распугают. Самому, что ли, смотаться, а? Прокатишься со мной, Жор?

Егор откашлявшись проговорил:

– Коль, а я, вроде, узнал одного.

Колян осекся и спросил осторожно:

– Ты это про кого, Жора? Про морду, что на фотороботе? Уточни, чтобы я

напрасно не обрадовался.

– Ну да. Кажется, узнал. Вот этот тощий с залысинами похож на того дебила,

который за Алиной одно время ездил. То на «Оке», то на «девятке». Помнишь, ты у

меня спрашивал, не я ли за ней катаюсь, у твоих пацанов под ногами путаюсь.

– Тощий – это как раз Нины Михайловны продукт. А ты откуда его знаешь,

Жора? – спросил подозрительно Николай.

Егор помедлил и неохотно ответил:

– Ну, должен я был тогда разобраться, в чем дело? Если уж ты меня об этом

оповестил.

– И что? Решил подойти и спросить напрямую, что ему от твоей девочки

надо?

– Во-первых, кончай называть ее моей девочкой.