— Давай.

— Тогда беги — зови их. Вот ты куда шла?

— В больницу, — ответила Нежина.

— В такое время? Что ты там забыла?

— Работаю я там. Точнее… мама работает. А я её сегодня подменяю.

Королева вдруг ойкнула.

— Времени-то сейчас сколько? — спросила она. — Я же на смену опаздываю!

Оглянулась — бросила взгляд в сторону больницы.

Не стал смотреть на часы — понимал, что ничего не рассмотрю на циферблате.

— Вот и беги на работу, — сказал я. — Оттуда позвонишь в милицию. Пусть приезжают, забирают этого красавца.

— А ты?

Королева подняла лицо. Мне оно сейчас виделось просто светловатым пятном. Увидел, как отразилась в её глазах выглянувшая из-за облаков луна.

— Я здесь их подожду. Постерегу его.

— Ладно.

Альбина набросила на плечо длинные ручки сумки. Сделала шаг — нерешительно. Остановилась.

— Я… быстро.

— И кстати, — сказал я. — Ты где живёшь?

— В смысле? — спросила девушка.

— Далеко отсюда? По какому адресу?

— Здесь, рядом. Красноармейская тридцать шесть, квартира двенадцать. А… зачем тебе мой адрес?

— Так, кое-что проверил, — сказал я. — Беги уже, санитарка из пятой городской больницы! Звони в милицию. И не забудь им сообщить, что он пытался тебя задушить.

— Скажу, — пообещала Королева.

* * *

Дождался, пока силуэт Альбины растворится во тьме, пока отдалится перестук каблуков Нежиной. Лишь тогда сдвинулся с места. Подошёл к лежавшему на тротуаре телу. Нехотя стащил с себя свитер, обмотал им ноги Гастролёра (не решился отстегнуть от своих брюк подтяжки). Очень уж не хотел, чтобы тот вдруг вскочил и пустился в бега. Даже со связанными за спиной руками маньяк мог доставить мне проблемы. Передёрнул плечами, ощутив на спине дуновение прохладного ветерка. Тут же вспомнил об оставшейся за кустами шиповника верёвке: будь она со мной — не пришлось бы снимать свитер.

Ещё подумал о том, что нужно спрятать обрез. Обязательно! И поскорее (мысль о случайно вдруг забредшем сюда патруле дружины на давала мне покоя). Ведь наверняка меня сейчас потащат в отделение милиции — придётся бросить оружие здесь… да и будёновку тоже. Кто его знает, когда смогу сюда вернуться. Хорошо, если завтра вечером: ведь занятия в субботу на военной кафедре никто не отменял. Это сейчас лежащее на ветвях оружие не видно с дороги. А утром на него наверняка наткнётся какой-нибудь спешащий по делам зоркий товарищ. Так что придётся наведаться на место недавней засады — навести там порядок до приезда милиционеров.

Но прежде, чем рвануть к кустам шиповника, я перевернул всё ещё не очнувшегося Гастролёра на спину, пошарил у него в карманах. Обнаружил в куртке несколько сложенных пополам советских банкнот, паспорт, пачку папирос и разную мелочёвку — в том числе коробок со спичками. Спичкам порадовался особенно. Они помогли мне узнать время (почти двадцать часов) и заглянуть в документы Гастролёра. «Белезов Эдуард Иванович» значилось на страничке с чёрно-белой фотографией, лишь отдалённо напоминавшей оригинал. Я вновь чиркну по коробку спичкой — полюбовался на фото. Всё же… похож.

Точно он — Горьковский душитель.

— Пристрелить бы тебя… — пробормотал я.

Вернул в карманы душителя всё, кроме спичек и денег. Покачал головой: из-за Королевы мой план по обезвреживанию Гастролёра трещал по швам.