- Я не хотел бы, чтобы твои дети из-за меня умерли с голоду. Пожалуй, я соглашусь на семь монет и сам буду есть поменьше.

    Купец подпрыгнул на месте - он наслаждался этой интеллектуальной беседой.

    - Четыре. Четыре монеты - и то мне придется взять деньги из тех, что отложены на мои похороны. Неужели ты допустишь, чтобы человек остался валяться на земле без похорон из-за каких-то серебряных монет?

    Конан потер ладонью подбородок.

    - Это серьезное дело, купец. И все же, если я возьму меньше, чем шесть монет, подобная судьба будет ожидать меня самого.

    Торговец провел пальцами по меху и хитро глянул на Конана. Незаметно для него Конан слегка повернул голову и быстро глянул назад. Несколько мужчин весьма мрачного вида направлялись к лавке купца. У троих за поясом виднелись кинжалы, но мечей или пик не было ни у одного.

    - Ты прикидываешься варваром - это хитро придумано, - сказал торговец, но меня ты не проведешь. Торговца я узнаю всегда. Пять монет - и это мое последнее слово.

    Конан кивнул.

    - Ты слишком скользок для меня, господин купец. Я согласен.

    Маленький человечек довольно улыбнулся. Он хлопнул Конана по могучему плечу, явно подивившись его мышцам, и тоже кивнул. Сделка состоялась. Но когда пять серебряных монет сверкнули в тусклых лучах заходящего солнца, Конан не забыл о пятерых мрачных людях - они наблюдали за сделкой с повышенным интересом, слишком откровенно для простых прохожих. Похоже, что Элаши и Туэнн тоже заметили их пристальный интерес. Элаши хотела было что-то сказать, но Конан жестом остановил ее.

    - Эй, господин купец, - позвал киммериец, - похоже, что эта наковальня лежит явно не на месте.

    Купец кивнул.

    - Ага. Двое моих ленивых подручных дотащили ее досюда и рухнули. Им понадобится еще несколько дней, чтобы собраться с . вилами и отнести ее на место.

    - А где ты хочешь ее поставить?

    - Вон там, у бочки с гвоздями.

    - Я передвину ее для тебя.

    Произнеся эти слова, Конан подошел к большой наковальне - толстому железному брусу, практически равному ему по весу. Присев на корточки, он обхватил руками брус и встал. Держа наковальню у груди, он повернулся к купцу.

    - Кажется, твоя наковальня внутри пустая?

    - Пустая? Нет-нет, друг, это сплошное железо, самой лучшей ковки.

    Конан на вытянутых руках поднял наковальню над головой. Он трижды повторил это упражнение, прежде чем снова опустил свою ношу на уровень груди.

    - Ты уверен в этом? А мне-то кажется, что она внутри имеет дырку, наполненную... ну, скажем, перышками.

    Эта демонстрация силы не прошла незамеченной для бандитов. Внезапно зашевелившись, они сделали вид, что у них есть срочное дело совсем в другом месте. До Конана донеслись обрывки их разговора:

    - ...клянусь Безымянным, я никогда не видел такой силы...

    - ...с этим варваром лучше не связываться...

    - ...клянусь Сэтом, вы как хотите, а я своей шкурой рисковать не стану!..

    И все пятеро исчезли в одном из переулков так же быстро, как и пришли. Конан подошел к месту, указанному купцом, и поставил наковальню на пол так же мягко, как цепь положила бы спящего ребенка.

    - Я прогоню своих ленивых слуг, если ты захочешь занять их место.

    - Спасибо, добрый купец, но это не по мне. У меня в кошельке лежат сейчас пять серебряных монет, и, значит, работа мне не нужна.