Змеиные глаза Toт-Амона замерцали быстро по разрушенным остаткам на полу, рука с кольцом жестикулировала.

— Три, — он бормотал, поскольку фрагменты глины быстро соединялись в их оригинальную форму. — Таким образом, гравюры Эпифара действительно существуют. Тогда неуловимые старинные рукописи Эйбона были точны.

Возможно, я сохраню тебе жизнь, в конце концов. Прочь и никогда не возвращайся, чтобы я не раздавил тебя как отвратительную причуду, которой ты являешься.

Teвек поднял бровь и решился на уважительный ответ. Он пока не уходил, не желая быть пнутым, как просящая собака.

— Они потребовали нескольких лет поиска, потраченных, для того, чтобы Вам понравится! Я хочу получить свою выгоду взамен.

— И я предоставил её тебе. Убирайся! — холодный зеленый огонь мерцал в черных глазах стигийца.

— Сразу, Бог Страха, — Teвек шипел между сжатыми зубами. — После того, как Вы даете свое кольцо мне. Через две недели я возвращу его.

Свистящий смех Toт-Амона заполнил зал как взрыв зимнего дождя со снегом.

Он вытянул свою мускулистую руку наверх так, что зеленый свет мерцал на его кольце.

— Это — все?! — он гремел, наклоняясь вперед. — выгода!. Тогда получай это! Произнося это, стигиец распрямил свою руку, сжатую в кулак. Изумрудный огонь вспыхнул от магического кольца и ринулся к Teвеку. Одежды некроманта вспыхнули огнем. Однако их обладатель исчез; предметы одежды опали, тлея на каменные плиты.

— А? Бровь Toт-Амона поднялась в удивлении. Тогда он увидел тень Teвека, промелькнувшую от одежд до одной колонны зала.

— Ваши удары не могут навредить мне, — Голос Teвека был приглушен.

— Вот ещё! Жалкий трюк теневого волшебника Кешаттан, — сказал Toт-Амон осуждающе. — Он не спасёт тебя от этого! Он поднял обе руки на ширину плеча раздельно, ладонями напротив, пальцами по направлению движущемуся пятну. Отверстие непрозрачной темноты открылось в воздухе перед ним, циркулируя краями. Черный вихрь расширился, вращаясь, адски свистя, и тень Teвека начала приближаться к его центру. Слова стигийца были насмешливым ревом.

— Присоединяйся к своим предкам, поскольку твой слабый дух высосан из источника душ! — Aepe, тонна-theon, anlala lai gaia! AEPE! Отчаянные слова Teвека звенели в зале, поскольку вершина его тени стало засасывать в водоворот.

— Нет! — Toт-Амон закричал и отпрыгнул от своего трона, хлопая руками вместе. Вихрь сжался и исчез от жеста, но став двумя темными формами, выпущенными из него прежде, чем он исчез. Они колебались подобно туманным серым облакам, затем приняли человеческую форму и мелькнули к стигийцу.

— Слишком поздно! — Teвек задержал дыхание. — Мертвые служат мне, стигиец, будь они без костей или дух, материальные или спектральные, я — их повелитель! Слова шли с усилием. Костями не было сложно управлять, но бесформенные оттенки могли легко увертываться от его контроля. Они требовали предельного напряжения; он не мог долгое время управлять ими. Темные пальцы нащупывали волшебника с темноватой кожей. Один обернул серые руки вокруг его горла, в то время как другой цеплялся за его глаза. Toт-Амон задыхался и мигал, поскольку он не мог отступить далеко от его призрачных противников. Проклиная, он прохрипел несколько резких, гортанных слогов. Зеленый нимб замерцал вокруг медного кольца. Это сползло с руки стигийца и, в конечном счете, охватило его все тело. Ниже его пылающего щита лицо Toт-Амона было искаженной маской; вены пульсировали на его шее и вздулись жилы. Его мускулистое тело дрожало, будто от больших усилий. Изумрудная аура изменила оттенки, разбивая сгустки тумана. Они слегка колебались, но не уступали.