Наконец он, положив лезвие на плечо, задыхаясь, и отступил на шаг.

— Глупый червь, — бормотал Teвек. — Ничто, имеющее влияние Митры, не может затронуть меня.

— Сожмись, укрываясь позади Вашего магического щита, болтая все, что захочешь, — возразил Ранджо. — Твои грязные заклятия не могут сделать ничего против силы Митры. Мой меч вырвет твои клыки, змей. Даже теперь ты не можешь повлиять на моих воинов. Как долго ты можешь противостоять нам? Ты вскоре станешь столь же мертвым как те, кто лежит здесь.

Глаза Teвека мерцали.

— Ты смеешь угрожать мне, думаешь, что одной моей силы не хватит, чтобы сокрушить тебя, ползающее насекомое? Больше не говоря с Ранджо, он закрыл глаза и начал медленное скандирование. Его голос углубился немного с каждым интонируемым слогом, пока слова не звучали не похожие на те, которые могло издать человеческое горло. Его погребальные завывания заставили самые стены вибрировать, и разинувшие рот зрители почувствовали встряску своих костей.

Холодный поток ветра ворвался в коридор, как будто вентиль ледяного ада внезапно открылся. Голос Teвека достиг громоподобного в бурном темпе, достаточно громкий, чтобы достигнуть отразиться в пределах самых глубоких подземелий катакомб. Что действительно было намерением Teвека.

Его глаза открылись, и завывания резко оборвались, хотя их горький холод все еще витал в воздухе.

— Теперь, заблуждающиеся негодяи, ощутите силу, полученную мной из безграничного источника Танатоса бессмертного, Чёрного Императора.

Teвек повернулся за спину и выкрикивал в длинные коридоры, пробуждая обернутые саваном фигуры, лежащие там.

— Восстаньте, мои фавориты! Восстаньте, и разорвите плоть живущих! — его слова были напряженными, как будто их произнесение перенапрягло его. Руки Teвека немного дрожали.

В глубине катакомб, после призывов, стали слышны звуки движения. Услышат ли все мёртвые в течение невыразимых столетий или в течение нескольких лет запрос некроманта. Шелест их пыльных саванов на грубом камне был подобен большому вздоху, отозвавшемуся эхом в темноте. Эхо уступило стуку сотен костистых ног, шаркающим по камням. Связанная неземной властью древних слов и в соответствии с желанием Teвек, бессмысленная, мертвая армия волочила ноги к ее вызвавшему.

Вторая группа защитников Kaетты ворвалась в зал. Некоторые держали над собой мерцающие факелы, осветившие кошмарную сцену перед ними.

Разложенные трупы их предков колыхались к ним, протягивая скелетные члены.

Самые близкие к Teвеку достигли сначала Ранджо. Их саваны, обветшавшие от времени, упали или разорвались, когда они выбирались из их ниш вдоль стен. Ни чем не прикрытые, но в изодранных тряпках или пыли их собственной высохшей плоти, они приближались, простирая костистые пальцы.

Ожившее воинство разбредалось, получая указания некроманта, лицо которого выражало маску жестокой концентрации. Teвек пытался управлять их движениями и заставить их исполнять его цели. Таков был специфический недостаток некромантии Taнатоса: скандирование стремительно пробудило всех мертвых бывших там количеством около тысячи, но каждый таким образом вызванный труп требовал постоянного контакта ума волшебника с ним, или он обернется против него. И катакомбы здесь достигали глубин дальше, чем предполагал Teвек. Вероятно около полутысячи услышали его запрос, и они скоро будут пробираться наверх, продвигаясь снизу из пыльного чрева.

Teвек ощущал, что мертвые Каетта упокоились обоснованно и были обижены его вторжением. Он знал, что многие здесь умерли спокойно, от естественных причин.