- Чаб… Э-э… Ты кто такая? – Конан мгновенно надулся, возвращаясь к своей любимой ипостаси «одичавшего киммерийца». Просперо только фыркнул и отправился здороваться с Эрхардом.

    - Я-то? - дама небрежно похлопывала по ладони Скипетром Морских Королей.- Родилась принцессой, стала королевой. Чабела из Зингары, не слыхал про такую?

    - Ваше величество,- я не упустил возможности чуток позубоскалить.- Этому варвару неизвестно, где располагается блистательная Зингара. Он только что приехал из Киммерии. Правда, Коннахар?

    - Правда,- согласился Конан, чересчур откровенно обозрел привлекательные абрисы королевы, поразмыслил, ухмыльнулся и высказался: - Ничего девица, в моем вкусе. Раз уж веселье сегодня отменяется, пойдем хоть выпьем.

    - Один мой знакомый киммериец, - как ни в чем не бывало прощебетала Чабела, - очень любил золотое либнумское вино. Уверена, тебе оно тоже понравится… Коннахар. Тьфу, язык на ваших дикарских именах сломаешь!

    - Не плюйся, это неприлично,- прошептал Конан прямиком в темные локоны королевы, за которыми скрывалось ее точеное ушко.- Зато мой знакомый киммериец слышал, будто королева Зингары обожает розовое пуантенское.

    - Вот и договорились.

    Я понаблюдал, как странная парочка (разодетая в пух и прах королева одного из могущественнейших государств Заката и волосатый громила-варвар из свиты авкилонского герцога) направились к столам с угощениями и непреложно убедился, что эти двое привлекли не только мое внимание.

    На них украдкой глазели почти все гости Бельверусского замка: кто с искренним недоумением, кто озадаченно, словно силясь вспомнить, где и когда ему доводилось сталкиваться с типом, похожим на Конана. Приметил я и пару-тройку ехидно-понимающих взглядов: эти люди, вне всякого сомнения, безошибочно узнали Конана, но предпочли до срока не раскрывать его секрет.

    Выражение лица очаровательной принцессы Ясмелы из Хорайи, тоже смотревшей вслед удалявшимся Чабеле и Конану, я бы назвал оценивающе-хмурым. Как правило, за таким взглядом женщины следует либо истерика с битьем посуды и призывами к богам, либо тщательно отмеренная доза яда, подсыпанная в вино. Конан вроде бы знаком с Ее величеством Ясмелой…

    Надо будет намекнуть «десятнику Коннахару», чтобы не терял бдительности. Дела и грехи его прошлого, как всегда, не желали с ним расставаться.

    Веселья же в зале совершенно не наблюдалось. Задуманного праздника торжественной коронации не получится.

    Зато Тараск огреб тяжеленную оплеуху на глазах у всех монархов Заката.

    Что-то будет… Но вот что? Ясно, что ничего хорошего.

    И почему я всегда оказываюсь прав? Торжественный вечер с роскошным балом и представлениями мимов, задуманный Тараском, оказался безжалостно скомканным, гости чувствовали себя неуютно, обидевшийся Балардус Кофийский не остался даже на ужин, покинул вместе со свитой дворец и отправился ночевать в резиденцию кофийского посла, на гостей из Пограничья поглядывали косо все и каждый, особенно немедийцы, и лишь Просперо да я немедленно подошли к старым друзьям, запросто устроились с ними за длиннющим столом и начали весьма оживленный обмен новостями.

    - Караваны доходят?

    - Доходят.

    - Как урожай в этом году?

    - Каквсегда, половинапшеницыпогибла на корню, пришлось закупать в Туране.

    - На границе с Гипербореей спокойно?

    - Не то, чтобы очень спокойно, но мы привыкли…

    И так далее.