Но у хаббатейцев не было ни дымных костров, ни зеркал; видать, их колдуны придумали кое-что получше – эти сияющие сферы, воздвигнутые на каменных столбах и протянувшиеся от морских берегов до восточных рубежей царства. Внезапно Конану вспомнились слова Гиха Матары, портового смотрителя: «У Хаббы длинные руки, и они достанут тебя повсюду!» Не на эти ли волшебные огни намекал толстобрюхий кинат?

    Натянув поводья, киммериец остановился у ближайшей стелы, над которой мерцала алая звезда. Сигвар, застывший неподалеку, пристально уставился на нее, словно хотел прожечь взглядом. Губы его дрогнули, и до слуха Конана донеслось:

    – Колдовство… Колдовство, чтоб меня волк обмочил! А ты, воронья башка, говоришь – не тревожься! Как тут не тревожиться, когда о нас уже знают в По-Кате!

    Киммериец угрюмо кивнул головой.

    – Ты прав, Сайг. Надо было перебить тех ублюдков в Сейтуре!

    Сигвар повернул к нему заросшее бородой лицо.

    – Ну, а сейчас что делать? Убраться с дороги, подальше от этих чародейных огней?

    – Не выйдет. – Конан бросил взгляд налево, потом направо, где по обе стороны Великого Тракта смутными тенями плыли во тьме деревья. – Мы заплутаем ночью, а утром нас изловят, как двух кроликов. Я думаю, надо ехать в По-Кату и пробиваться с боем. До города уже недалеко.

    – А это? – Асир вытянул руку к сиявшей на обелиске сфере. – Это колдовство нам не повредит? – Наверно, нет, – киммериец потянул из-за спины лук. – Но подожди, сейчас я проверю, крепка ли хаббатейская магия.

    Тенькнула тетива, затем послышался резкий звук – будто от удара металла о камень – и стрела упала на дорогу. Шар на высоком столбе по-прежнему мерцал алым огнем.

    – Крепка! – с усмешкой промолвил асир. – Крепка! Не стоит тратить стрелы, они еще пригодятся нам в По-Кате.

    Киммериец молча сплюнул, пришпорил коня, и два всадника помчались по дороге, уже не глядя на неуязвимые колдовские огни, мерцавшие над ними словно тысяча глаз затаившегося во тьме чудища. Стояла глухая ночь, и Конан, продолжая погонять жеребца, прикинул, что они окажутся в степных просторах еще затемно, а значит, им удастся передохнуть и покормить лошадей. Впрочем, эти планы зависели от того, что ожидало их в По-Кате.

    Вскоре он различил у горизонта черную полоску, клочок сгустившейся тьмы, так непохожей на бархатисто-темные небеса, усыпанные звездами. Полоска росла, превращаясь в ленту с иззубренным верхним краем; смутные контуры башен вставали над ней протянутыми вверх корявыми пальцами. Цепочка алых огней исчезала среди темных и молчаливых стен По-Каты, и Конан поначалу решил, что мерцанье колдовских сфер никого не разбудило и не встревожило. Но затем, увидев проблески света посреди дороги, услышав отдаленные резкие выкрики и звон металла, он понял, что беглецов ждут.

    – Придержи-ка коня, приятель, – сказал Сигвар. – Надо бы подобраться поближе, а потом рвануть со всех четырех ног… Так рвануть, чтобы не знающее промаха копье Имира воткнулось в землю за нашими задницами.

    – Имир со своим копьем далеко, – ответил Конан, – а хаббатейские лучники близко. Почему бы нам не метнуть в них для начала пару-другую стрел? Дорога станет чище.

    – И то верно, – асир потянулся за луком.

    – Тебе приходилось стрелять с коня, на полном скаку?

    – Нет, Но лошадь все равно что ладья на крутой волне, а я не упомню, когда промахнулся последний раз, метая стрелы с палубы.