Варвар едва успел выдернуть клинок из трупа, как подвергся нападению следующего врага, на сей раз темнокожего иранистанца.

Вероятно, этот удар достиг бы груди капитана пиратов, если б противник не поскользнулся на мокром от крови настиле. Конан одним ударом снес голову человеку, решившему, что охотник может стать добычей, и, наконец, осмотрел картину схватки. Палуба походила на скотобойню, где его люди сцепились намертво с матросами и охранниками судна. Даже при беглом взгляде не вызывало сомнений, что часы обороняющихся сочтены. Тут краем глаза варвар заметил летящий в него снаряд. Кто-то из канониров, развернув катапульту, начал стрелять по озверевшим пиратам. Конан вовремя присел, но Огелусу, прыгнувшему на палубу следом, повезло гораздо меньше. Предназначенное капитану ядро выбило молодого разбойника за борт. Не мешкая, киммериец ринулся в сторону стрелявшего и свалил его ударом рукояти. Однако парень был только оглушен, поскольку человек, умеющий ладить с катапультой, мог бы пригодиться в будущем.

Конан огляделся в поисках других противников. Между тем, бой подходил к финалу, хотя, и продлился дольше прежних столкновений. Вооруженные солдаты, крайне редко сопровождающие торговые суда, дорого продавали свою жизнь. Только сейчас варвар задумался об их пребывании. Какой драгоценный груз охраняло такое количество солдат, не говоря уж про катапульты?

Последняя группа защитников сосредоточилась на корме. Здесь же находился люк, ведущий в подпалубные помещения, возле которого они все сгрудились. Их состав был весьма разномастным: матросы, вооруженные чем попало (даже баграми!); один выживший офицер; кучка босоногих ребят из корабельной прислуги; а также двое богато одетых мужчин в тюрбанах — по виду туранских вельмож. Аристократы держали кривые сабли, усыпанные драгоценностями, так, будто готовились к поединку с благородной дамой, но не к кровопролитной схватке со смертельным исходом.

Пираты кругом обложили горстку несчастных, уже подсчитывая в уме прибыль. Волкам оставалось лишь дорезать жертву.

Конан, осведомленный о привычках подчиненных, крикнул зычным голосом:

— Бросьте оружие и сдайтесь на милость закона Красного Братства!

— Да-да, — вторил ему Дикколо, — или скорехонько отправитесь в преисподнюю.

— Закона?! — взвизгнул один из аристократов. — Как ты смеешь, вор, говорить о подобном, если единственный и неоспоримый закон в стране Его Императорского Величества Йилдиза обвиняет всех вас в тягчайших преступлениях! — вельможа потряс своей дорогой саблей.

— Не стоит, благородный Абдал, — обратился к нему стоящий сбоку офицер, услышав грозный ропот морских разбойников. — У пиратов собственные правила и обычаи, о чем знает любой мореплаватель. Возможно, их капитан, — он кивнул в сторону Конана, — хочет выдвинуть нам свои условия.

— Ерунда, Тибалек! Где, по твоему разумению, записаны сии пресловутые законы? Пираты, умеющие только грабить и убивать, поголовно неграмотны. Что касается меня, — продолжал туранский дворянин, — то я готов забрать к праотцам еще кого-нибудь из этого сброда.

— Смотрите, он хочет драться! Прикончим их! — распалялись пираты.