| Я скину узурпатора с трона! Его люди громко захлопали. - Конан, - продолжил Идрис, - ты сослужил мне добрую службу, хотя я и не имею искреннего желания вновь видеть тебя в границах моего королевства. Выбери сундук и возьми его. Он твой. Конан выбрал сундук, взвалил его на плечо и отнес туда, где была привязана его лошадь. Убо съездил и отыскал животное после схватки с Беритусом. Теперь разбойник уныло сидел на земле. - Итак, у нас единственный сундук, и мятежники все забирают себе. Что в этом хорошего? - Могли бы не получить ничего, - сказал Конан. Кровь на его лице высохла, но щека выглядела так, будто по ней лапой прошелся тигр. - Ты когда нибудь воровал столько, сколько лежит в этом сундуке? - Нет, за всю свою жизнь. - Тогда не жалуйся. Мир полон золота, и волевой человек способен добыть его. Через час все сокровища были погружены, и мятежники поскакали в сторону Иранистана. Своих мертвецов они забрали, но охотники за людьми и солдаты Торгут-хана лежали там, где настигла их смерть. Вокруг рыскали шакалы и гиены, появился даже редкий степной лев. Воздух кишел стервятниками. - Поехали, - сказал Конан. Они привязали сундук к солдатской лошади, которую оставил им Идрис, и вскочили в седла. Они направились на другую сторону озерца, где Лейла беседовала с новоприбывшим. - Я рад видеть тебя живым, Волволикус, - сказал Конан. - Вообще-то я не люблю колдунов, но ты был верным товарищем, хотя и вынашивал свои собственные замыслы насчет этого проклятого храма и чужеземных магов. Это существо умерло? - Оно никогда не умрет, - ответил колдун, у которого не было коня, хотя он и прибыл в белоснежных одеяниях без единого пятнышка. Конан не был расположен спрашивать его о том, чем завершился поединок. - Но теперь божество не будет пытаться возродиться еще тысячу лет, а может, десять тысяч или сто. - Значит, ко мне это больше не относится, - сказал киммериец. - Ты был в нашей шайке. Золота не так много, как мы взяли, но ты имеешь право на свою долю. Колдун покачал головой: - Мне не нужно золото. Я возведен в Первый Круг; подобным нет нужды касаться мирских забот. - Тогда прощай, - сказал Конан и повернулся к Лейле: - Ты оказалась более чем знающей толк во всех этих делах прошедших дней. Поедешь с нами? Она улыбнулась: - Нет, это было славное приключение, но я остаюсь с отцом. Ему есть чему поучить меня, и я думаю, что твоя дикая жизнь скоро бы мне приелась. До свидания, киммериец. - Прощайте, вы оба. Конан махнул рукой, развернул коня и рысью поскакал вслед за Убо, который вел их груженую лошадь. Они скакали несколько часов, пока не оставили за спиной холмы, оказавшись на краю пустыни, испещренной караванными путями, соединяющими редкие колодцы. - Куда теперь, атаман? - спросил Убо. Конан указал рукой прямо на запад: - Там есть город, именуемый Замбула. Это злачное место, там приветствуют людей с золотом и не задают вопросов, откуда оно взялось. Если колодцы полные, мы будем там дней через десять-двенадцать. Убо почесал подбородок: - Звучит подходяще. В этом сундуке годовые доходы изрядного города. В таком месте, как ты описал, этого может хватить на месяц или даже больше! А затем мы сможем сколотить новую шайку, ибо злачные города всегда полны народом, жадным до золота и умеющим кое-что получше, чем работать за него в поте лица. - Да, - сказал Конан. - В Замбулу! Весело смеясь, двое поскакали прочь от холмов Турана. За ними кружили стервятники. |
