Они не стали дожидаться рассвета.

В пять утра Аксель велел Крису помочь ему принять душ, одеться и сесть в кресло. А затем приказал вести машину.

В серых сумерках нерешительного рассвета машина спустилась к озеру и осторожно двинулась по утопающей в тумане прибрежной дороге.

— Стоп, встанем здесь, — распорядился Аксель.

На обочине им подавал знаки вчерашний китаец, державшийся как-то напряженно.

Они выбрались из машины. В воздухе витал застоялый запах плесени и сушняка.

Китаец наклонился, указывая на обугленные мостки и низкую деревянную лодку.

По приказу Акселя Крис со всей возможной деликатностью помог ему перебраться из кресла в лодку. Усевшись на заднюю скамейку, калека с раздражением оттолкнул его.

Мотор работал на низких оборотах, чтобы не потревожить тишину. Силуэт китайца, стоявшего у кромки воды, становился все тоньше, пока, расплывшись, не истаял в утренней дымке.

— Куда мы направляемся?

— Увидишь.

Крис гадал, что находится в сумках, лежавших между ними на дне лодки.

По мере продвижения ялика туман уплотнялся, становясь густым, как гороховый суп. На середине озера, там, где в туманном ледяном пространстве уже пропали очертания берегов и горных склонов, Аксель выключил мотор.

— Здесь путешествие заканчивается.

— Здесь? — переспросил Крис.

— Здесь, на середине лагуны.

Тут Крис понял, что задумал Аксель: туман альпийского озера сменился синевой таиландской бухты, купавшейся в солнечном свете; Аксель решил, что пришла очередь Криса узнать, что такое тонуть.

— Не двигайся!

На Криса смотрело дуло револьвера. Аксель вытащил его из кармана.

— Я не шучу, — упрямо произнес он. — Вернись на место. Если ты не подчинишься, я выстрелю.

Крис снова сел. Он хотел было вступить в переговоры, открыл рот…

— Заткнись! Сегодня говорю я! — рявкнул Аксель.

Несмотря на безапелляционный тон, его сотрясала дрожь. От холода, а может, от страха или гнева… Атрофированные после комы лицевые мышцы делали лицо Акселя совершенно бесстрастным. Только сведенный рот выдавал напряжение.

— Когда-то ты, вместо того чтобы спасти меня, помчался за жетоном с номером один. Конечно, ты, вероятно, не знал, что я могу умереть, но ты не колебался, выбирая между моей жизнью и выигрышем в соревновании. На сей раз выиграть не удастся. Открой сумки.

Сталь револьвера сверкала, отбрасывая блики, похожие на молнии.

Крис медленно наклонился к тяжелым котомкам и подтащил их к себе по дощатому дну лодки. Внутри были связанные между собой свинцовые слитки с ременными петлями на концах.

— Обвяжись ремнями.

Крис попытался протестовать. Вместо ответа Аксель молча нацелил ему в лоб ствол револьвера.

Крис вынужден был подчиниться.

— И покрепче! Вяжи сложные узлы. Так, чтобы ты не смог высвободиться. — Аксель щелкнул курком.

Над их головами с пронзительным, печальным криком метнулся ворон.

Крис вдруг отбросил внутреннее сопротивление и взялся за дело. В его движениях сквозили решимость и энергия. Аксель заметил это, слегка удивился, но ничего не сказал.

— Ну вот, — заявил Крис, — балласт закреплен. Что дальше?

— О, как ты торопишься…

— А чего тянуть, конец мне известен. Я прыгаю в воду, или ты меня пристрелишь.

— Спокойно. Можно подумать, что тебя это устраивает.

— Мне кажется, это неизбежно.