Путешествие через Неизведанные регионы доставило немало проблем. Короткие гиперпространственные прыжки сквозь хаос напоминали преодоление опасного лабиринта на полной скорости. Но страж заверил, что им ничего не грозит. Они облетали стороной космические суперштормы и видели в черноте космоса странных существ. После загадочной магнитной вспышки они лишились энергии, но спустя несколько часов смогли продолжить путь.

Все это время Слоун мучительно страдала от боли в боку. Каждое утро она проверяла старую рану, и хотя синяк начал сходить, трещина никак не желала зарастать. Даже малейшее прикосновение пальцев к коже вызывало острую боль. Внутри что-то явно было повреждено, и Рей убеждала себя, что вылечит рану, когда они окажутся на борту «Затмения». Если им удастся подняться на его борт.

Откровенно говоря, сейчас Слоун вообще могло здесь не быть.

Когда она в конце концов отключила механизм самоуничтожения в обсерватории, который должен был расколоть Джакку пополам, уничтожив войска как Империи, так и Новой Республики, у нее возникла мысль остаться на этой планете. Вслед за этой идеей появилась другая: последовать за Норрой и добраться до Новой Республики. Возможно, ее посадили бы в тюрьму. Возможно, ее простили бы и даже дали бы ей работу. А может быть, кто-нибудь тайком перерезал бы ей горло и сбросил труп в море. В любом случае, пускай даже ненадолго, у нее появилась бы цель.

Но затем в ней вновь взыграли старые амбиции — костер, который она считала потухшим, внезапно разгорелся от единственного уголька с новой силой. «Если есть шанс заново отстроить Империю, — подумала Рей, — почему бы им не воспользоваться?» Разве она не сможет создать лучшую Империю, по своим лекалам? Она неожиданно ощутила себя представительницей передовой нации, которая, будучи верна закону и порядку, не поддалась вероломству и разврату Империи, созданной Палпатином и уничтоженной Галлиусом Раксом. Теперь они космические первопроходцы. Они — первые, кто покинул известные границы Галактики.

«Империя может стать моей, — поняла она, — если только я готова ею завладеть».

Вскоре они будут у цели.

И скоро Империя будет принадлежать ей.

* * *

«Империалис» скользит вдоль фронта геомагнитной бури, издали напоминающей нити туманного призрачного света, которые исходят из сине-черного облака, извиваясь и сплетаясь друг с другом в пустоте космоса.

— Вот он, — говорит Брендол Хаке. Он привел себя в порядок, подстриг волосы и бороду. Уменьшилось и его солидное брюшко. Слоун видит вдали похожие на клинок очертания звездного суперразрушителя, парящего на фоне света и тени.

Она знает этот корабль.

Это «Затмение».

— Причаливай, — приказывает она пилотирующему «Империалис» дроиду-стражу. — Пора воссоединиться с теми, кто прибыл до нас.

Слоун не знает, кого именно послали вперед. Не знает этого и Хаке. Кто там — изначальная команда «Затмения»? Или те, кого собственноручно отобрал Палпатин или Ракс? Ей не терпится узнать ответ, который в то же время ее беспокоит. Если обитатели того корабля окажутся верны ее спутникам, но откажут в верности ей самой, правление Слоун новой Империей станет печально коротким. Она знает: что бы ни случилось, ее сражение не закончено. Оно лишь началось, и это тоже основательно ее тревожит.

У нее масса поводов для беспокойства. Не предаст ли ее Хаке, когда они присоединятся к остальным? Кто придет следом? Будут ли они верны ей или кому-то иному? Сможет ли она стать наследницей Палпатина, или ей придется вечно бороться с призраком Галлиуса Ракса, который продолжает жить в сердцах тех, кто остался? Его влияние было подобно вирусу, заразному и потенциально неизлечимому.