– Границы, мистер Септембер? – Цзе‑Мэллори старался выглядеть невинно. – Разве можно провести границы в космосе?

– Нет, но это можно сделать на навигационных картах, – ответил Септембер. – Никто не делает ошибок размером в несколько световых лет, особенно обладая автоматическим навигационным оборудованием.

– Никто не говорит, что они допустили ошибку. – Голос Цзе‑Мэллори звучал ровно, сдержанно. Он снова занялся приборами управления. – Не нужно мелодрам, Септембер. Ты ведешь себя, как герой триди. Все слишком полагаются на границы. Это абсурдно, ведь границы ЭйЭннской империи и Федерации занимают сотни световых лет в ширину и глубину. Невозможно создать ограду, даже используя лучшие следящие системы. Можно следить за планетами, но не за парсеками. – Он замолчал, глядя как эйэннский корабль переходит на орбиту вокруг Аляспина.

– На Аляспине нет защиты от боевого корабля. Но эйэннцы никаких неприятностей не причинят. Наоборот, скорее всего они заявят, что у них какие‑то неполадки и им нужна помощь. Взаимопомощь кораблям, терпящим бедствие в космосе, предусмотрена в договорах.

– А что произойдет, когда миротворцы Федерации не обнаружат никаких неполадок на борту? – спросил Септембер.

Цзе‑Мэллори слегка улыбнулся.

– Мистер Септембер, эйэннцы не задержатся у Аляспина. Они убедятся, что то, за чем они явились, – я имею в виду Аба, – покинуло планету. И тут же улетят. Несомненно, в этот самый момент они следят за нами. – Хасбога сдержала восклицание. – О нашем корабле они, возможно, знают от квармов, но не уверены, что Аб у нас на борту. Вначале им нужно проверить на Аляспине. А к тому времени как они это сделают, мы будем уже далеко.

– Будет заявлен протест на нарушение границ, – сказал Трузензузекс. – Новость станет известна на Земле и Хайвхоуме. Последуют обвинения, отрицания, извинения, все завершится обещанием не допускать больше подобного. Мы так же поступаем с империей. Аляспин не имеет особого стратегического значения, никто не убит, и обиженная сторона из‑за этого не начнет межзвездную войну. Эйэннцы для этого недостаточно сильны, а Федерация настроена слишком миролюбиво. Так что… ничего не случится.

– Но с нами может случиться – Флинкс многозначительно посмотрел на философа, который в ответ медленно кивнул.

– Ты прав, Флинкс. Присутствие этого корабля означает, что рептилии потеряли терпение и не полагаются больше на квармов. – Он позволил себе удовлетворенно вздохнуть. – Неудивительно, учитывая насколько неэффективным оказался клан убийц. Они вообще не знают, кто им мешает.

Цзе‑Мэллори усмехнулся.

Трузензузекс серьезно взглянул на Флинкса.

– Это, однако, не означает, что квармы от нас отвяжутся. Пока они считают, что ты виноват в их затруднениях, они будут пытаться убить тебя.

Септембер высказал предположение.

– Значит, мы бежим и от рептилий, и от квармов?

– А также от Федерации и Церкви, – добавил Цзе‑Мэллори.

Флинкс неуверенно посмотрел на него.

– А почему и от них?

– Вспомни, Флинкс, – посоветовал бывший Второй Советник, – эти организации считают Аба выдумкой двух престарелых изменников.

Наступила очередь Трузензузекса рассмеяться, защелкать всеми четырьмя мандибулами.

– Конечно, квармы опасны, но я предпочел бы иметь дело с ними, чем с мелкими чиновниками. Обратись мы к властям, и я не удивлюсь, когда какой‑нибудь чиновник решит передать Аба империи, чтобы сохранить мир.