– Впадины! - обрадовался профессор. - И пустыня.

– Будем надеяться, - заметил ангел, - что ваша впадина не Марианская очередная, а пустыня - не Сахара. Этого добра, знаете ли, на каждой планете хватает.

Профессор потер подбородок большим и указательным пальцами.

– Имени меня, - объявил он. - Недавно созданные мною и названные в мою честь мною же посмертно.

– У вас мания величия, правда? - поинтересовался ангел, скептически приподняв брови. - Не думаю, что человеку ваших комплекции и возраста под силу выкопать даже микроскопическую впадинку трехметровой глубины. А насчет бескрайней пустыни - это вы дорожку от дома до калитки песочком посыпали от гололеда, я правильно понял?

– Нет! - заупрямился профессор. - Я сделал то, что сказал, вот этими руками, между прочим!

Ангел взял профессора за ладонь и повернул ее тыльной стороной вверх.

– Не похоже, - сказал он. - Я не вижу трудовых мозолей.

– Вы сюда загляните! - профессор постучал себя по лбу. - Я мозгами работал.

Ангел ухмыльнулся.

– Крепкие у вас мозги, - заметил он. - Мускулистые. Тогда, извините за выяснение подробностей, объясните мне, как вы погибли? Вас засыпало во впадине выкопанным песком, или мозги надорвались на тяжелой физической работе?

– Я рассыпался.

– От старости?! - съехидничал ангел.

– А в глаз? - предложил профессор.

– А по лбу?

– А во второй глаз?

– А по второму… э-э-э… короче, - ангел внезапно вспомнил, что он белый и пушистый, и резко сменил тему. Дотронулся до края папки указательным пальцем, и на ее левой половине появилось изображение происходящего на планете, а в правой - пояснения к изображаемому. Вчитавшись, ангел вытаращил глаза и впал в шоковое состояние.

Мы немного постояли рядом в ожидании новых вопросов, но ангел, кажется, основательно выбился из колеи. Профессор Грилинс пощелкал пальцами у него перед носом, но потрясенный ангел и не подумал отреагировать.

– Бедолага, - посочувствовал я, - наверное, не каждый день видит подобные катастрофы.

– Да уж…

Раздался оглушительный хлопок, и сквозь туманно-ватную дверь архангельского кабинета вылетела истошно вопившая душа сектанта. Того самого, из универмага.

– Ух, ты! - воскликнул я. - А там он как очутился?! Я же сам видел, как его зашвырнули к облакам.

– Как зашвырнули, так и вышвырнули, - объяснил профессор. - Зная пронырливость таких людей, я не удивлен.

– Видел я твои…. связи в…! - следом из кабинета вышел разгневанный архангел. Заметив притихших новоприбывших из материального мира и встретившись взглядами с ошарашенными ангелами, он оборвал гневную речь на полуслове и виновато кашлянул.

– Вы все умрете! - вредный, а точнее сказать, окончательно долбанутый мужичок сел на любимого конька, и мои уши заранее свернулись в трубочку. Но архангел не дал ему развести сектантскую пропаганду. Он хлопнул в ладоши, и Преддверие мелко, но часто задрожало. Я испуганно схватился за стену, чтобы не упасть: по площади прошла кривая полоса разлома, облачные полы зашевелились, и под нами разверзлась глубокая пропасть. Души бросились к стенам вокруг площади, стараясь занять место подальше от провала.

До нас донесся низкий гулкий рев, пробирающий до дрожи в коленях, а из провала полыхнуло огнем и черным дымом. Волна обжигающего ветра сбила меня с ног и, скользнув по стенам, ушла вверх, к солнцу. Вновь раздался низкий рев, на этот раз просто оглушающий. Он повторился эхом семнадцать раз - лично сосчитал, - прежде чем из бездны на поверхность Преддверия, загрязненного адской копотью, выскочили три черта.