|
Сидор кланялся, говорил ответные комплименты, но делал это не от души, а как-то механически. Когда он порядком устал от шума презентации и халявного шампанского, он решил выйти в фойе. Здесь было прохладно и полутемно. Сидор присел на банкетку и задумался. До конца света времени осталось с гулькин нос. Когда же он поедет в Дели? Вдруг что-то ужалило его в шею. – Пчела, что ли-и-и-и, – успел изумленно пробормотать Сидор, и тут его накрыло темным облаком. Очнулся он в темноте и духоте. – Я ослеп, – перепуганно прошептал Сидор. – Ой, мамочки, я ослеп! Тишина была ему ответом. Сидор приподнял руки, до этого мертво лежавшие вдоль тела. Руки повиновались ему, но плохо. Сидор коснулся пальцами глаз, но пальцев не увидел. – Ослеп! За что мне это, Господи?! Духота давила на него. Сидор почувствовал, как по телу текут струйки пота. – Помогите! – прокричал Сидор. Голос прозвучал жалобно и с каким-то мальчишеским писком. И что еще важно, голос эхом отразился от стен. Значит, журналист был в каком-то достаточно большом помещении. Сидор поводил руками в пространстве. Ничего. Духота и тьма. Он ощупал себя и понял, что лежит совершенно обнаженный. Даже туфли, его новые туфли Прада пропали! – Помогите! – снова закричал несчастный журналист. – Кто-нибудь! Хелп ми! Я пить хочу! Ай вонт ту дринк! И потом, где моя одежда?! Неожиданно для себя Сидор понял, что готов заплакать. – Крепись, гребаный писатель, – проговорил он себе грубо и по-мужски. – Давай разберемся в ситуации. Сидор попробовал сесть. Получилось. Он похлопал ладонями вокруг себя – ладони встретили гладкий каменный пол. – Так, – выдохнул Сидор. – Одно хорошо – это не гроб. Тогда, может быть, склеп?.. Сидор покряхтел и осторожно встал в полный рост. Тоже получилось. Тогда он предпринял жутко смелую попытку: вытянул одну руку вверх, надеясь достать потолок. Но потолка он не достал и вообще каким-то дцатым чувством ощутил, что помещение, в котором его держат, огромно – высокий потолок, почти что купол, далеко расположенные стены. Наш герой никогда не считал себя героем. И поэтому довольно долго просто стоял на месте, трепеща от давящей на него тьмы. И первый шаг ему сделать было очень нелегко. Но он его все-таки сделал. Дальше стало легче. Второй шаг, третий… Ноги вроде слушаются. Правда, кружится голова и шея болит в месте укуса предполагаемой пчелы. Сидор потер шею и обнаружил небольшую припухлость. Что же все-таки с ним случилось? Он пошел вперед, вытянув руки, каждую секунду содрогаясь от того, что может коснуться чего-то страшного и неведомого. И тут пришел голос: – Остановись, чужеземец. Сидор замер в жуткой темноте. – Кто говорит? – дрожащим голосом прошептал он. Как ни бил его страх, он сумел проанализировать услышанный голос – говорили по-русски, но с чудовищным акцентом. И еще было пришепетывание, как будто у говорившего во рту было больше зубов, чем полагалось. – Остановись, чужеземец! – повторила тьма. – Узри. – Узри? – шепотом же переспросил Сидор. – Ох, значит, я не ослеп? И в подтверждение этой догадки вспыхнул свет. Это не был свет солнца или электрических лампочек, нет, это был свет живого огня, запылавшего в десятках факелов. Сидор увидел в этом свете, что находится он в огромном помещении и что он не один. Факелы держали десятки людей, одетых в очень странные одежды, напоминающие доспехи. Один из них, облаченный в золотую кольчугу поверх длинной, простого кроя рубахи, подошел к Сидору и, посветив тому факелом в глаза, велел: – Преклони колени, чужеземец, ибо ты в храме великой богини. |
