- И как долго ты думала? Ты поговорила с Котовой?

- Нет, не успела… Как раз в ту памятную субботу я набралась храбрости и решила высказать ей все. Я знала, что она будет в это время в Останкино, и морально подготовилась. Но поговорить мне с ней так и не удалось…

- Почему? Потому что вместо этого ты ее задушила?

Лена не возмутилась - казалось, у нее на это не осталось сил. Она выглядела так, будто из нее вышли все жизненные соки - лицо постарело, и смотреть на него стало неприятно: на моих глазах она превратилась в усталую, поблекшую женщину: чуть заметные морщинки и мимические складочки прорезались глубже, а побледневшая, словно истончившаяся кожа стала похожа на пергамент.

- Нет, я ее не убивала. Как я уже тебе сказали, я была на нашем этаже незадолго до семи.

И как раз стояла в темном коридоре, собираясь с духом, когда открылась дверь студии и оттуда хлынул народ. Почти последней вышла Котова и направилась в сторону дамского туалета. Понимаю, это было глупо, но я пошла за ней, конечно, не собираясь выяснять с ней отношения в этом заведении, но хотела подождать ее неподалеку, с тем чтобы ее никто не перехватил. Она шла впереди меня, и когда я завернула за угол, ее в коридоре уже не было; я прислонилась к стене и стала ждать. Ее не было долго; тогда я открыла дверь туалета и вошла, но внутри не было ни души. Когда я вернулась обратно в коридор, то увидела в полумраке какую-то фигуру, удалявшуюся в противоположном от меня направлении. Мне показалось, что соседняя дверь приоткрыта; я подумала, что Котова может оказаться именно там, и решительно туда отправилась, даже не постучав. Впрочем, стука в дверь она бы все равно не услышала… Ты хорошо представляешь, что я увидела. Конечно, я должна была бы поднять тревогу, но испугалась. Кто бы мне поверил? К тому же внезапно я почувствовала себя плохо и еле успела сделать несколько шагов до туалета, как меня вырвало. Потом я долго умывалась, приходя в себя и не зная, что делать; в конце концов решила сделать вид, что ничего не произошло. Слегка подрумянившись - лицо у меня было просто зеленое - я направилась прямиком в студию. Тут мне, по счастью, сразу же нашлось дело - Оксана и эта Настена, вместе верещали, пытаясь усадить твою собачку так и этак, и моего бледного вида никто не заметил, потому что уже через минуту я была вся всклокоченная и в собачьей шерсти… Тут вошла ты - ну, а дальше ты все знаешь.

- Да, сложная история. В нее трудно поверить, но я почему-то тебе верю… А что за удалявшуюся фигуру ты видела в коридоре?

- Судя по всему, это был мужчина, но я в этом не уверена - ведь видела я не самого человека, а скорее его тень, и то лишь какое-то мгновение, пока он не скрылся за поворотом. Ах, если бы я его хорошенько рассмотрела, все было бы по-другому! Но ты ведь помнишь, какая темень в тот день царила на этаже.

Да, я помнила. Споткнувшись о забытый кем-то в коридоре реквизит, я прокляла тогда эту мелочную экономию хозяйственников…

- Тень была длинная, скорее мужская - непропорционально длинные руки, длинные ноги… да, ноги в брюках, никакой юбки - это было видно достаточно четко.

Я фыркнула. В тот день все наши дамы были в брюках - еще бы, коварный март на дворе! Кроме меня, конечно - я редко появляюсь на экране в брюках. И еще покойной - она не позволяла себе этого никогда.

Приняв мое фырканье на свой счет, Лена продолжала:

- Да, если бы я разглядела эту тень чуть отчетливее… Тогда бы, конечно, тут же рассказала обо всем следователю. А так - кто мне поверит? Тем более что я молчала с самого начала.

- А почему ты все-таки решила признаться в этом мне?

- Потому что я люблю Олега и не хочу, чтобы он пострадал. Эта стерва уверяла меня, что хранит в укромном месте видеопленки, на которых засняты их с Олегом любовные развлечения - якобы этот фильм ее возбуждает.