Против Верховцевой, как я поняла, свидетельствовало то, что она одна была со мной в тот день в студии и, услыхав мой крик, сразу же, по ее словам, примчалась мне на помощь, бросив чайник в коридоре - до женского туалета, куда она направлялась за водой, она так и не дошла. Или она туда даже и не собиралась?… Сергей, который тоже навестил меня и просидел час у ложа болящей, упомянул, что и сыщикам из «Ксанта», и следователям с Петровки это показалось очень подозрительным. Но я-то помнила, как Оксана уговаривала меня не лазить на лестницу, а дождаться Майка и послать его туда; первое, что она произнесла, когда нашла меня у ее подножия, было:

- Я же говорила тебе, не лезь!

Это прекрасно отпечаталось у меня в памяти, потому что после этих слов последовал провал.

Сергей отмел мои соображения - мол, в ней говорило чувство вины. Но я привыкла верить своей интуиции - она не срабатывает редко. С Оксаной ощущения угрозы у меня не возникало.

Верховцева между тем продолжала жаловаться:

- Даже Синякова, которая, как мне кажется, не думает, что я способна на такое, и та со мной не разговаривает. Впрочем, она со всеми общается, как кошка с паршивыми собаками. По-моему, это нефинансовые неприятности и даже не криминал, а что-то очень личное. Может, она поругалась со своим гением? А может, у нее с Тайкой что-то происходит. Ведь ее отношения с Таисией - для меня загадка. Ну можно ли терпеть столько гадостей от родственников, даже если это твоя племянница! Не родная ведь дочь, в конце концов!

Ни для кого не секрет, что уже много лет Тамара тайно встречалась с одним известным писателем - эссеистом, кумиром высоколобой интеллигенции, который даже однажды был номинирован на премию Букера.

Так как его гениальные произведения не продавались, то на жизнь он зарабатывал как телекритик. Эта связь началась, еще когда Тамара была замужем за своим первым мужем, телеоператором, под коней жизни - тяжко больным человеком, инвалидом, за которым она преданно ухаживала до самой его смерти. Роман, то затухая, то разгораясь с новой силой, продолжался и тогда, когда уже в зрелом возрасте Тамара вышла замуж еще раз. Впрочем, тот брак длился совсем недолго, и от второго супруга Тамара оставила себе на память только фамилию, Ее возлюбленный был прочнейшими узами привязан к семье; жене, детям и внукам - и, судя по всему, позволял своей пассии себя обожать, сохраняя дистанцию; наша руководительница, которая сама себя считала чуть ли но железной леди, на самом деле была настоящей русской бабой и с этим безропотно мирилась.

Но ни продюсер, ни ее племянница меня сейчас не интересовали - ни Тамара, ни даже Таисия, какой бы сволочью она ни была, не имели отношения к покушению на меня и, скорее всего, к убийству Котовой. Я перевела разговор на другое:

- А Степан - что он сейчас делает?

- Да что Степан - ходит бука букой, как всегда… Стал еще чуднее. Даже непонятно, замечает ли он, как на него смотрят окружающие. Запирается в монтажной и просматривает старые кассеты с записями передач своей Женечки. Недавно отловил меня и говорит.

«Посмотри, Ксана, как она тут гениально выглядит».

Я посмотрела: одна из участниц передачи говорит какие-то умные вещи, а на экране - крупным планом лицо Котовой. Потом камера спускается ниже и показывает нам его божественную Женечку во весь рост, но кто из дам в этот момент ведет речь, так и не видно. Я и говорю:

«Стела, дорогой, но это ведь ток-шоу, а ты показываешь мне только ведущую, а не участниц!»

«Зато какая у Жени ножка», - отвечает мне он.

- Когда-то это было смешно, а теперь просто грустно, - прокомментировала я. - Но довольно о Степане; если даже он и убийца, то пи один суд его не осудит, он просто сумасшедший. Скажи мне лучше другое - почему меня так ненавидит Лена Горячева?

- Неужели это для тебя новость? Она не любит тебя давно, как не любит вас всех, москвичей.