|
<Ну где же, где же мой сын?> - думала Этель. <Что с братом? Он никогда так долго не отсутствовал> - переживала Лилиан. Только теперь она поняла, как любит брата, как ей, девушке, тяжело без него. А Марсель Бланше сидел, втянув голову в плечи. Он смотрел на свои сжатые кулаки и проклинал себя за то, что не удержал Филиппа, за то, что не помешал окрепнуть чувствам своего племянника. <Это не может быть любовным свиданием, - думал Марсель, - скорее всего, с Филиппом что-то случилось. И скорее всего, мне Придется вызволять его из беды, конечно, если еще парень жив>. Вдруг Этель встала из-за стола и, отвернувшись к окну, сказала: - Я уверена, что Филипп жив. Мое материнское сердце подсказывает - он жив. Ведь я не могу ошибиться, ведь я помню тот день, когда убили Робера. Я тогда готовила рыбу, я чистила форель и вдруг мое сердце дрогнуло и остановилось. Я порезала палец и странное дело - из него не потекла кровь. А когда сердце вновь начало биться у меня в груди, кровь из небольшой раны хлынула так сильно, будто пуля вонзилась мне в сердце, а не Роберу. - Успокойся, сестра, - из-за стола выбрался Марсель, он положил свои сильные руки на хрупкие плечи пожилой женщины, - успокойся, я думаю, все будет хорошо, - сам не до конца веря в свои слова, произнес Марсель. - Мама! Мама, я так люблю Филиппа! - закричала Лилиан и тоже бросилась к матери. Несколько мгновений они так и стояли втроем, молча. А за окном шумел ветер, скрипел ставень и жалобно выли псы. - Да что это такое! - вдруг сказала Этель. - Почему мы сидим в тепле и ничего не предпринимаем? Марсель, ты должен отправиться на поиски. - Куда? - Не знаю, не знаю, - негромко сказала женщина, - но где-то же Филипп должен быть! - Не стоит волноваться, Этель, рассветет, и я двинусь на поиски. - Да! Да! Скорее бы кончилась эта проклятая ночь, скорее бы кончился этот дождь и перестали выть псы! Я знаю, где мой сын, - вдруг сказала Этель. Лилиан вопросительно посмотрела на мать, так и не понимая, почему же та, зная, где находится ее сын, ничего не говорит. Мать покачала головой. - Его схватили Реньяры. Его схватили Реньяры, - еще раз повторила Этель, - я в этом уверена. <Возможно> - подумал Марсель Бланше, но ничего не сказал, продолжая сжимать вздрагивающие плечи сестры. На рассвете старый Гильом Реньяр позвал слугу. Тот тихо вошел в комнату своего господина. - Слушаю вас. Старик протянул руку, указывая на стул. - Вам плохо? - Пить, - бросил Гильом. Слуга наполнил чашу питьем, и старик мелкими глотками осушил ее до дна. - А теперь помоги мне одеться. Слуга взял с кресла халат и уже подошел к постели, как Гильом Реньяр его остановил: - Нет, не халат. - А что господин желает надеть? Старик указал рукой на черный шкаф, стоящий в углу спальни. Слуга подбежал к шкафу и открыл его. - Я хочу одеться как подобает господину. И причеши меня. Превозмогая слабость, с помощью слуги Реньяр оделся. Сверкали начищенные пуговицы, на груди камзола сверкала цепь. Пепельные, обычно растрепанные волосы были причесаны.Старик уселся в резное кресло и приказал: - А теперь принеси пистолеты. |
