|
- Марсель, если ты не замолчишь, то я точно выставлю тебя на улицу! Что ж, я с удовольствием бы подышал свежим воздухом, здесь довольно душно. Но и за дверью вскоре будет жарко.Лилиан убирала посуду со стола, прислушиваясь к разговору дяди и матери. Филипп подвинул свое кресло и взял Констанцию за руку. Маленькая ладонь девушки почти полностью исчезла в руке Филиппа Абинье. - Ты такая хрупкая, - сказал Филипп, - я боюсь за тебя, Констанция. - А я боюсь за тебя, хоть ты и такой мужественный. Марсель Бланше распахнул дверь и стал в проеме. Заходящее солнце бросило свои прощальные лучи на начищенный ствол пистолета. - Хороший вечер, даже умирать жалко, - вполголоса произнес Марсель Бланше, как бы обращаясь к самому себе, и скорбно улыбнулся. Он один из всех, наверное, понимал всю серьезность их положения. Марсель Бланше долго смотрел на то, как медленно закатывается солнце, как облака, окрашенные в розовое, постепенно теряют свои краски, как весь мир становится темным и сумрачным. И только в небе, как осколки зеркала, вспыхивают звезды. И Марсель подумал: "Может быть, я смотрю на звезды в последний раз. Может быть, я больше никогда не увижу этот гигантский ковш и эту яркую звезду, которая всегда остается на одном месте, что бы ни происходило в мире. Люди умирают и рождаются, влюбляются и бросают друг друга, а она неподвижно застыв на небосклоне, смотрит на них своим единственным равнодушным глазом. Уже совсем стемнело и даже холмов не было видно, они слились с темным небом. И только по звездам можно было определить, где начинается небо, а где находится земля. Вдруг Марсель Бланше напрягся и приложил ладонь к уху, прислушался. - Едут! - коротко сказал он, отходя от двери. Филипп тут же подошел к нему, и мужчины вдвоем принялись укреплять дверь дубовыми распорками. - Скорее! Скорее наверх, на второй этаж, - сказал Марсель и, схватив со стола ружье и два пистолета, быстро поднялся по лестнице. Следом за ним вбежал и Филипп, он тоже нес два пистолета и ружье. Мужчины приникли к окнам. Раздался топот, и они увидели несколько ярких пятен. - Они намереваются поджечь дом, - констатировал Марсель Бланше, - иначе зачем им факелы? Филипп утвердительно кивнул. - Они сделают большую глупость, если подожгут постройки во дворе. - Почему? - изумился Филипп. - До дома огонь не доберется, и мы будем в более выгодной ситуации, потому что они окажутся освещенными, а мы будем стрелять, прячась за стенами дома из темноты. С гиканьем и свистом всадники неслись к дому. факельщики разъехались в разные стороны и уже через несколько минут ярко пылали стога свежей соломы, еще недавно поставленные в поле. Огоньгигантскими столбами вздымался в темное небо. Свет звезд сразу же померк, потянуло дымом, мириады искр вздымались и тут же гасли. Пламя бушевало. А ветер гнал клубы белого дыма, из которых, как призраки, возникали клочья охваченной огнем соломы. Черные силуэты всадников метались как страшные тени и их невозможно было сосчитать. - Ну что, тебе страшно? - спросил Марсель, не отрываясь глядя в окно. Филипп сжал зубы. - Не боится только дурак. - Будь осторожен, Филипп, я тебя прошу. |
