|
Виконт Лабрюйер склонил голову так, словно прощался с Констанцией в самой обычной обстановке и обойдя стоявшую у него на дороге Шарлотту, покинул спальню. - Что случилось, мадемуазель? - темнокожая девушка помогла своей госпоже подняться. - Да нет, все нормально, не беспокойся. Я неосторожно повернулась, и ванна упала на пол. Шарлотта с недоверием смотрела на Констанцию. - Вы уверены, мадемуазель? - Да, только вот жаль, виконт растерялся и решил уйти, бросив меня в луже воды. - Вы святая, мадемуазель, - воскликнула Шарлотта, пытаясь привести свою госпожу в порядок. - Оставь, лучше займись полом! - уже теряя самообладание, закричала Констанция. - И вообще, убирайся отсюда! Как вы все мне надоели! Не дожидаясь, пока Шарлотта сама покинет спальню, она вытолкнула ее в коридор и захлопнула дверь. Только теперь она позволила себе разрыдаться. Констанция стояла на мокром полу на коленях и пыталась собрать клочки растертого сапогом Анри письма. - Какая неблагодарность! - шептала Констанция. Но почему я должна так глупо расплачиваться за сухие грехи? Неужели мне так надоела спокойная жизнь и милые забавы, что я ссорюсь с лучшими друзьями из-за негодяев. Ведь будь я мужчиной, разве стала бы я ссориться с Анри? Так нет, ему мало дружбы, ему еще подавай мое тело, как будто мало вокруг других женщин, готовых повиснуть у него на шее по первому зову! Нет, Анри, все-таки я правильно поступила, указав тебе достойное место. Я обсохну, а ты вот на всю жизнь запятнал себя неподобающим поведением. Одно дело бросать любовниц, а другое - поднять руку на женщин. И если ты не одумаешься в ближайшие дни, не придешь извиниться передо мной, то нашей дружбе конец. Ее не спасет Ничто, и у меня на одного врага станет больше. Констанция, поняв, что собрать письмо будет невозможно, а если бы она его и смогла собрать, все равно прочесть его не удастся, зло скомкала мокрые клочки бумаги, присоединила к ним конверт и бросила на чадящие дрова в камин. Затем зло сорвала с себя ночную сорочку и даже не одевшись, распахнула дверь спальни. Шарлотта ждала, когда ее позовут, прислонившись к стене. - Сухую простынь, а потом одежду, - бросила она служанке. И темнокожая девушка с радостью бросилась выполнять приказание своей госпожи. - Ну что ж, - прошептала Констанция, - война виконту объявлена и теперь нужно вести себя осторожнее. Злости виконта Лабрюйера не было границ. Он нещадно гнал своего коня, покрикивая на зазевавшихся прохожих. Те в последний момент успевали шарахнуться в сторону и посылали вдогонку виконту проклятья. Но того они только веселили. Наконец он добрался до дома, бросил поводья выбежавшему на порог Жаку и зашел в дом. Верный охотничий пес тут же подбежал к своему хозяину и лизнул его в Руку. Эта собачья преданность немного смягчила душу виконта, и он приласкал пса. - Вот уж никогда не знаешь, чего ждать от женщины, - пробормотал виконт, наливая себе вина. Он не отрываясь выпил полкружки и только сейчас заметил, что его сапоги насквозь промокли и от них пахнет душистой солью. Чтобы избавиться от ненавистного запаха, напоминавшего ему о предательстве Констанции, он снял сапоги и бросил их в коридор, чуть не угодив ими в некстати подоспевшего Жака. - Что-нибудь случилось, хозяин? - Да нет. |
