|
- Ты что, Мадлен, неужели ты все рассказала мужу? - Нет, не бойся, - рассмеялась мадам Ламартин, - я не так глупа как ты думаешь. - Я этого никогда не говорил. - Муж не знает, куда я пошла, ему и в голову не придет подозревать меня в неверности. Разогретая ласками, Мадлен наконец-то перестала дрожать. Ее немного подсохшие волосы стали нежнее, и виконт намотал одну прядь себе на палец. Мадлен взяла его за руку. - Подержи еще немного, вот так, и они сохранят форму, запомнят тебя точно так же, как твой образ отпечатался в моей душе. Я сохраняю сейчас твою форму, Анри. - Не говори глупостей, Мадлен. Это не любовь, а всего только жалость. Ты жалеешь себя, а я пожалел тебя. - Хорошо, Анри, называй это как хочешь, но главное, ты любишь меня, Мадлен еще крепче прижалась к виконту Лабрюйеру и тот ощутил, как оглушительно громко бьется ее сердце. - Я люблю тебя, - прошептал он, пытаясь поцеловать ее в губы. Но женщина, смеясь, избежала поцелуя и обхватив Анри за шею, поджала ноги. Тот не удержался на ногах и вынужден был опуститься прямо на ковер перед камином. - Еще немного, Мадлен, и мы рухнули бы в огонь. - Мы и так с тобой сгораем, Анри. - Ты слишком близко сидишь к огню. Анри ощутил, как пышет жаром на его руку, ложащуюся на плече Мадлен. - Я всего лишь хочу высушить одежду, - и Мадлен через голову сбросила блузку, а затем, засмеявшись, бросила ее в камин. - Что ты делаешь? - воскликнул Анри, глядя, как огонь неохотно пожирает мокрую материю. - А почему, Анри, на тебе до сих пор надето вот это? - Мадлен сорвала с него рубашку и тоже бросила в камин. Огонь взвился, загудело в дымоходе и на какое-то время спальня наполнилась ярким светом сгоравшей одежды. - Ты что, Мадлен, сошла с ума? - А зачем мне одежда, я же не собираюсь уходить отсюда никогда, - Мадлен обхватила его за шею и повалила на ковер. Жак, пришедший узнать у своего хозяина, не нужно ли ему чего, стоял у приоткрытой двери спальни, не решаясь войти. Веселый смех Мадлен вгонял его в краску. - Нет, наверное, ему ничего не нужно, - пробормотал Жак, прикрывая дверь. Но все же далеко отходить он не решился. Жак устроился в хозяйском кресле в гостиной, даже не поднимаясь подкинул дров в камин задремал, чутко прислушиваясь к звукам, доносившимся из спальни. Кому-нибудь они и помешали бы дремать, но только не Жаку. За свою службу у виконта Лабрюйера он наслушался и насмотрелся всякого. Единственное, что удивляло слугу, так это почему его господин не прогнал мадам Ламартин прочь, ведь еще ни одной женщине не удавалось завладеть его сердцем дважды. А Анри Лабрюйеру на какое-то время показалась, что перед ним совсем другая женщина, не та Мадлен, которую он знал раньше, не та, которую он соблазнял в имении своей бабушки. Словно дьявол вселился в нее. "Это же надо додуматься сжечь одежду в камине!" Но этот же дьявол страсти завладел и душой Анри. Он смеялся, комкая свой пояс и бросая в камин. - Так, пусть горит, Мадлен, пусть горит все наше прошлое, мы вновь нашли свою любовь. Скорее всего, это неистовство для Анри было способом убежать от обуревших его мыслей. |
