У Георгии пересохло в горле от страха, но ей удалось ответить спокойным тоном:

– Ваше сиятельство не ошиблись.

– Но как ты сюда попала? Кто тебя пригласил? И что вообще все это значит? – резко спросила Каролина, оглядываясь по сторонам. – Какое великолепие! Я всегда подозревала, что вдова состоятельная женщина. Но как ты-то с ней познакомилась? Когда два дня назад я уезжала из поместья, ты была еще там.

– Ее сиятельство пригласила меня погостить, – ответила Георгия.

– Погостить? – поразилась Каролина. – Но почему она тебя так разодела? Не собирается же она женить на тебе своего племянника – ведь ты уже замужем. Да и кто на тебя польстится?

– Леди Каррингтон очень добра ко мне. Но вам какое дело? Раньше вы почему-то не беспокоились обо мне.

– Раньше ты жила в поместье, что вполне меня устраивало, – сказала Каролина. – Я не потерплю, чтобы ты вращалась в тех кругах, где не принимают даже меня. Ты немедленно вернешься домой! Немедленно, слышишь! И оставишь все заказанные ее сиятельством платья. Здесь тебе не место.

– А где мое место? – с вызовом спросила Георгия. – В лодке с контрабандистами?

– Не смей со мной разговаривать в таком тоне! – закричала Каролина. – Что-то произошло. Ты очень изменилась… Не понимаю, каким образом ты здесь оказалась. Кто тебя привез? Не могла же ты приехать сама.

– Это вас не касается, – отрезала Георгия. – После смерти отца вы мне дали ясно понять, что моя жизнь вас абсолютно не интересует. Вы использовали поместье в своих неблаговидных целях, вы били, терзали и запугивали меня сверх всякой меры. Довольно! Я не стану впредь выполнять ваших приказов, и вы ничего мне не сделаете!

– Я тебе ничего не сделаю? – взвизгнула Каролина. – Дорогуша, а про письмо забыла? Память отшибло? Если я передам его в адмиралтейство, твоего братца с позором выкинут из флота и закуют в цепи!

– Сомневаюсь. В адмиралтействе вас и слушать никто не станет.

Девушка успокоилась, и голос ее обрел необыкновенную твердость. Дело было не только в том, что мачеха больше не имела над ней власти, – впервые в жизни Георгия говорила с ней на равных.

Она бросила взгляд в зеркало и увидела в нем не забитую деревенскую девочку, а гордую молодую особу. И рядом со своей мачехой эта особа казалась куда более элегантной и красивой.

– Что-то произошло, – пробормотала Каролина. – Ты больше не боишься меня. Неужели Чарльз погиб?

– Вовсе нет, – покачала головой Георгия. – Надеюсь, что он сейчас в добром здравии. А вам, ваше сиятельство, следовало бы удалиться. Вас сюда никто не приглашал, и мне не хотелось бы злоупотреблять гостеприимством леди Каррингтон, принимая в ее доме посторонних людей.

– Это я-то посторонняя! – взвилась Каролина. – Я твоя мачеха! И если ты хочешь быть представленной ко двору, этим должна заниматься я, а не чужие люди.

– А кто будет платить? Вряд ли из-за меня вы стали бы так тратиться – выход в свет требует немалых средств.

– И кто же за тебя платит?

– Леди Каррингтон. Почтенная леди очень добра ко мне.

– Это заговор! Заговор с целью унизить меня! – разбушевалась Каролина. – Ты вырядилась в шикарное платье, пробралась в великолепный дом и думаешь, что теперь из себя что-то представляешь? Ну, смотри… Когда я отнесу письмо твоего драгоценного братца в адмиралтейство, ты запоешь по-другому.