— Ошибка или нет, а в вас стреляли. В Энгельбректа тоже. И только человек, знавший, что того подстрелили, мог предупредить, что у вас нет шансов встретиться с ним.

— Вы связываете вещи, не имеющие ничего общего, — поморщился швед. — Не может быть связи между...

— Я вам запретил рассуждать! — крикнул Коплан. — Придерживайтесь фактов. Почему вы не пошли к музею?

Скоглунд осторожно потер рукой больной лоб.

— Мне сообщили, что Энгельбрект поставлял ложные сведения и лучше с ним порвать. Я не знал, что он не придет на встречу.

— Кто вас предупредил о нем?

— Неизвестный, по телефону.

Коплан схватил его за лацканы пиджака и приподнял.

— Не надо, — проскрипел он. — Еще одна подобная ложь, и я трахну вас головой об стену. Не собираете же вы сведения об атомных станциях для собственного удовольствия. Кому они предназначаются?

Он мотал Скоглунда взад-вперед не сильно, но с угрожающей настойчивостью. Это простое движение вызвало в голове шведа болезненные толчки.

— Стойте, — взмолился он.

Его руки обмякли, глаза полузакрылись, почти закатились. Коплан остановился, не отпуская его. Стоя вокруг, трое французов из посольства следили за диалогом с напряженным вниманием. Они думали, что Скоглунд хлопнется в обморок, но он выдохнул:

— Это... в гуманных целях.

— Ну да, — саркастически бросил Франсис. — Эту брехню вы толкали Энгельбректу. Возможно, вы и есть всего лишь трепло. А я нет! Затягивая время, вы подставляете других под пули убийц, слышите, болван?

Эта неожиданно грубая нотация возымела положительное воздействие. Скоглунд впервые взглянул на проблему под другим углом. Вдруг, хотя это и невероятно, незнакомец, мучивший его, был прав?

Внезапный страх, не связанный с тем, который он испытывал за свою судьбу, заставил его заговорить:

— Отпустите меня... Я все расскажу.

Он больше не сопротивлялся. Он всегда знал, что это кончится именно так, и был готов снести последствия своих поступков.

— Я подчинялся инструкциям миссис Гертруд Карлсон, — мрачно признался он. — Неразумное использование атомной энергии ставит человечество под угрозу, и мы хотели предупредить население земного шара конкретными цифрами, которые власти и даже ученые всех стран упрямо скрывают от общественности. Я не стыжусь... Мы начали крестовый поход, и некоторые из нас заплатят своей жизнью, но, даст бог, мы спасем наших потомков от бед, угрожающих им.

Мобер, Равиньян и Раффе разочарованно переглянулись. Этот тип был безобидным психом, усомниться в его искренности было невозможно.

— Адрес этой миссис Карлсон, — потребовал Коплан.

— Остерлянггатан, дом тридцать три, в Городе между мостами, — подавленно прошептал Скоглунд.

— Это она вам посоветовала порвать с Энгельбректом?

— Да.

— У вас был другой источник информации на станции, где он работал?

— Да... Миссис Карлсон очень много знает. Она умеет сопоставлять данные.

Коплан вспомнил, что Фредрик его уверил, что дал подлинные сведения. Он продолжил свой допрос.

— Вы собирали также документацию о других станциях в этой стране?

— Да, — признался Скоглунд. — Среди атомщиков много совестливых людей, особенно среди низшего персонала. Я легко их убеждал.

— Вы были единственным завербованным миссис Карлсон?

— Не знаю... Я ее никогда не спрашивал.

— Однако вы знали, что аналогичные группы действуют в СССР и Франции?

— Да. Это она мне рассказала. Мы участвуем в крупномасштабной акции. Планетарной. Это необходимо.

Коплан поднялся.

Сеть, о которой рассказал Фредрик Энгельбрект, была непростым делом.