Какова будет цена за то, что ему придется пустить планы в ход настолько раньше намеченного срока?

Невозможно подсчитать; придется просто действовать, а убытки считать потом. Но чего бы это ни стоило, это будет не настолько плохо, как покорно явиться на Центральные, чтобы подвергнуться суду и тюремному заключению. Риск был всегда, успокоил себя Полион. Он всегда понимал, что в один далеко не прекрасный день кто-нибудь сможет вычислить эту хохму насчет гиперчипов, и тогда ему придется сделать первый ход раньше, чем ожидалось.

По крайней мере, сейчас, даже если его вынуждают сделать первый ход, вынуждают люди, не знающие совершенно ничего и даже не предполагающие, что он может нанести ответный удар. На его стороне будет преимущество неожиданности.

Если бы у него только было время, чтобы провести финальную фазу! Тогда он мог бы начать прямо сейчас, сказав кодовое слово. Но на данном этапе ему, прежде чем начать действовать, нужно опустить мини-кристалл в приемное отверстие считывателя.

В этой каюте не было приемника считывателя; и, предположительно, Полиону придется просидеть здесь всю дорогу до Центра. А если он попытается вырваться из каюты, проклятый корабль остановит его посредством усыпляющего газа или кандал-поля прежде, чем он успеет добраться до любого места, где имеется считыватель.

Полион на миг оскалился. Он любил трудности. У него по-прежнему оставался голос, разум, обаяние и сенсорный контакт с «мозговым» кораблем и его пилотом. И при помощи этих орудий Полион сумеет прорыть незримый туннель на свободу, произнося каждое слово и каждую просьбу так же тщательно и уместно, как шахтер устанавливает крепления в шахте с ненадежной кровлей.

В течение долгих утомительных часов, потребовавшихся для того, чтобы достичь точки сингулярности, делать было почти нечего — только читать или играть. Фористер и Микайя начали очередную партию игры в трехмерные шахматы; Нансия послушно создала для них голокуб и вела запись ходов, однако предупредила, что часть игровых данных может быть утеряна, если во время прохождения сингулярности потребуется обратиться к этой конкретной области сопроцессора.

— Все нормально, — рассеянно отозвался Фористер. — В свое время мне и Мик приходилось прерывать игру из-за множества разных причин. Но тогда тебя не было у меня в напарниках.

— Не думаю, что смогу быть особо полезна, — с искренним сожалением ответила Нансия. — Мне кажется, я должна наблюдать за нашими пассажирами. Вы ведь понимаете, они пользуются достаточно большой свободой.

Микайя фыркнула.

— Свободой! Они свободны перемещаться в границах своей каюты каждый, вот и все. Признаться, я не предоставила бы им и такой поблажки, но…

— Именно поэтому, — сказал ей Фористер, — у тебя все время возникают политические проблемы. Ты не даешь Высшим Семьям никаких поблажек, а они на это обижаются.

— А не должны, — возразила Микайя. — Я одна из них.

— Это не помогает, — почти с сожалением промолвил Фористер. — Как бы то ни было, Мик, тебя серьезно волнует возможность мятежа на корабле?

— Со стороны этих испорченных отродий? — хмыкнула Микайя. — Ха! Даже этот мальчишка де Грас, которого все остальные так боялись, взошел на борт покорно, как ягненочек. Нет, ни у кого из них не хватит ума — за исключением, быть может, твоего Блэйза — или силы духа попытаться что-нибудь сделать теперь, когда мы лишили их особых возможностей.

— Блэйз и не стал бы ничего делать, — резко произнес Фористер. — Он хороший мальчик.

Микайя похлопала Фористера по плечу.