В итоге Тинталья довольно жестко плюхнулась на городские причалы. Плавучий настил, предназначенный опускаться и подниматься вместе с непостоянным уровнем реки, подался под ее весом. Полетели белые брызги, пошла такая волна, что Кендри, пришвартованный поблизости, пугающе закачался – носовое изваяние даже рявкнуло от неожиданности.

    Когда все до некоторой степени успокоилось, Тинталья разжала лапы, и двое людей вывалились к ее ногам на деревянный настил. Она отодвинулась, усаживаясь поудобнее, и удовлетворенно сказала:

    – Теперь вы не пропадете.

    – Теперь… не… пропадем, – задыхаясь, кое-как выдавил Рэйн.

    Сельден вовсе лежал, точно оглушенный крольчонок Потом слуха Рэйна достиг топот великого множества ног и приглушенный ропот бесчисленных голосов. Он повернул голову и увидел огромную толпу, заполонившую набережные. Все выглядели предельно усталыми, многие были перемазаны, словно только что прибежали с работ в подземельях. Иные сжимали землекопные инструменты, как оружие. Люди остановились на почтительном расстоянии, во все глаза рассматривая Тинталью. Рэйн увидел свою мать – она вовсю работала локтями, проталкиваясь вперед. Достигнув первых рядов, она в одиночку бесстрашно вышла вперед и медленно направилась к драконице. Но вот она заметила сына – и мигом утратила весь интерес к громадному и чудесному существу.

    – Рэйн! – окликнула она изумленно. – Рэйн! – Ее голос сорвался. – Ты жив! О, хвала Са!

    Она подбежала к нему и бросилась подле него на колени Рэйн дотянулся и взял ее за руку.

    – Ты видишь? – проговорил он тихо. – Она живая Я был прав. Драконица… живая…

    Янни не успела ответить. В толпе прозвучал женский вопль, и к ним бегом бросилась Кефрия. Подбежав, она крепко обняла Сельдена.

    – Во имя Са, он жив, жив! Но что с Малтой? Где Малта? Доченька моя…

    Рэйн кое-как заставил себя произнести страшные слова:

    – Я ее не нашел. Боюсь, она погибла в городе. Кефрия закричала. Долгим, жутким, отчаянным криком.

    – Нет, нет, не-е-е-ет!

    Сельден в ее объятиях так и побелел. Храбрый парнишка, выстоявший вместе с Рэйном в тяжком испытании под землей, снова превратился в маленького испуганного ребенка. Он разрыдался вместе с Кефрией:

    – Мама, мама, ну не плачь!

    Сельден дергал ее за одежду, но она ничего не видела и не слышала.

    – Та, кого вы называете Малтой, не умерла, – перебила драконица. – Так что хватит вопить! Bы, люди, совсем собой не владеете!

    – Не умерла? – изумился Рэйн.

    Сельден схватил плачущую мать и крепче тряхнул ее:

    – Мама, послушай, что говорит драконица! Она сказала, что Малта жива! Ну, не плачь! Наша Малта жива! – И он оглянулся на Тинталью, его глаза сияли. – Ты можешь верить драконице. Пока она меня несла, я… ну прямо кожей чувствовал ее мудрость!

    За их спинами с новой силой загомонила толпа, собравшаяся на причале.

    – Она разговаривает!

    – Драконица говорит!

    – Вы слышали? Слышали?

    Кто-то изумленно кивал головой, кто-то не желал ничему верить:

    – Ничего я не слышал!

    – Зверюга чихнула, вот и все!

    Серебряные глаза Тинтальи посерели от возмущения.